Свежие цитаты Тима

О Джонни

«Что касается Джонни – люди спорят, когда я работаю с ним, люди спорят, когда я не работаю с ним *пожимает плечами* - я вижу его каждый день, и не видел его парочку лет. В кинобизнесе все ведут кочующий образ жизни, и они должны подходить для роли, так что никто не обижается».

О Вайноне и других актерах «Франкенвини»

«Ты идешь определенными путями, время идет так быстро, и неожиданно ты обнаруживаешь, что ты не видел этого человека».
«Она [Вайнона] до сих пор говорит, как в 10 лет».

«Этот проект был важен для меня, чтобы вернуться к людям, с которыми я работал в прошлом. Люди как Кетрин ОХара и Мартин Шорт были так хорошо, делая всех персонажей разными голосами (по три каждый), и глубина и присутствие Мартина Ландау, для этого конкретного фильма для меня было важно соединиться с людьми, которых я люблю».

О фильме

«Если у тебя была собака, то ты переживал эту любовь, не зависящую от условий, которую могут дать тебе только собаки, это очень сильно, это твоя первая любовь, твои первые настоящие отношения, и это часто связано со смертью…если только у тебя не черепаха, которая доживет до 125 лет. В какой-то момент дети вынуждены пережить это, а как и когда – по-разному».

По словам Тима, три-дэ и черно-белое – «лучший способ показать работу художников, даже стежочки на куклах выглядят лучше».

«Частью радости этого было фильтровать все через личные воспоминания, так что каждый персонаж основан на одном или нескольких людях – пугающие учителя, те, кто были вдохновением, странная девочка…даже внешний вид классной комнаты».

«Во взрослых меня поражает то, что они  забывают. Те диснеевские фильмы даже среди ярких красок имеют моменты, которые заставляют людей чувствовать себя некомфортно – «Король-Лев», «Бемби» - тема смерти очень даже есть в этих фильмах, но люди об этом забывают. Но это скорее об эмоции - я не заинтересован в показе мертвой собаки, лежащей на дороге».

О славе, образе жизни в разных странах

«Я довольно застенчивый человек, и лучшей вещью является то, когда то, что ты сделал, на кого-то позитивно повлияло. Это самая красивая часть всего этого…но и самая пугающая. Это как когда кто-то делает тату с персонажем, которого ты создал».

«Я всегда чувствовал себя странно в Лос-Анджелесе, еще до попадания в Голливуд. Там нет сезонов, ты не знаешь, какое время года, если ты куда-то идешь – тебя арестовывают. В ресторанах официанты подают тебе сценарии – и ты не можешь скрыться от этого. В Лондоне происходят и другие вещи, не только фильмы, это более так, как я чувствую…плюс я люблю гулять, даже под дождем».

О перспективах потенциальных будущих премий.

«Я вчера получил значок Голубого Питера, так что я укомплектован на год».

http://www.huffingtonpost.co.uk/2012/10 … 57284.html

Интервью Тима Бертона для "Пари Матч" (1-7 ноября 2012)

ПМ: “Франкенвини” - настоящее возвращение к истокам. Почему ты захотел сделать ремейк собственного короткометражного фильма с живой игрой актеров, сделанного почти тридцать лет тому назад? Ностальгия или отсутствие вдохновения?

ТБ: Когда готовилась выставка «Искусство Тима Бертона» и обнаруживались мои старые эскизы, это меня повторно погрузило в мое прошлое. Я подумал о моем детстве в Бербанке, и я захотел вновь обнаружить простую радость покадровой анимации, украсив это  изображением. Этот фильм - без сомнения, единственный из моей карьеры, который основана только на точных воспоминаниях о моей жизни - фильмы про монстров, которые я смотрел в детстве, дети из моей школы, некоторые преподавателях и даже пейзажи, класс,  дома пригорода, в котором я вырос. Все это еще более личное для меня, чем “Эдвард Руки-ножницы ”, который был вдохновлен чувством отчуждения, которое я испытывал, когда был подростком.

ПМ: Ты ощутил нужду вернуться в более скромные проекты после огромной машины, которой была “Алиса в стране чудес”?

ТБ: Точно! Больше денег - больше давления. Этот фильм не стоил очень дорого в сравнении с крупными голливудскими производствами. Это - то, что я люблю в покадровой анимации - возвращаться в очень чистую и очень простую форму старомодного кино. Это напоминает мне о тех причинах, по которым я захотел  делать это свое дело.

ПМ: Парадоксально, но чем больше твоя работа отмечена широкой публикой, тем более критики тверды по отношению к тебе. Как ты пережил плохой прием «Мрачных Теней» в прошлом мае?

ТБ: Этот конфликт – история всей моей жизни. Именно поэтому я  не придаю этому много значения. Мне случалось иметь наилучшую критику мира провалившегося в кассе фильма и наоборот. “Кошмар перед Рождеством” не был признан в то время, но все изменилось со временем. Важное для меня состоит в том, чтобы встречаться на улице с людьми, которых трогают мои работы.

ПМ: Есть ли проекты, о которых ты сожалеешь сегодня?

ТБ: Нет. Они - дети, которых мы любим, несмотря на их дефекты. Вот почему я не понимаю тех, которые возвращаются к своей работе много лет спустя, чтобы улучшить спецэффекты, например. Я этого не стал бы делать никогда. Произведение принадлежит времени и месту. Изменять ее – это как прибегать к пластической хирургии. Лучше оставлять фильмы естественно стареть и быть тем, чем они являются.

ПМ: Однако, «Франкенвини» - противоположность этого: ребенок отклоняет фатальность времени и использует науку,  чтобы отрицать смерть своей собаки…

ТБ: Но это - вымысел, как и все мои истории. Мы хотим навсегда оставаться с людьми, которых мы любим. И в первую очередь я.

ПМ: Виктор, ваш герой, убегает от реальности, изолируясь в мире, населенном странными созданиями. До такой степени, что его родители беспокоятся. Когда твои родители прекратили бояться за тебя?

ТБ: Никогда! Это природа родителей - тревожиться. Они провели все мое детство, спрашивая друг друга, что со мной не так, вместо того, чтобы что-то действительно сделать для меня в моей комнате, вместо того, чтобы меня снаружи заставлять развлекаться с моими друзьями. Когда у меня пошли хорошо дела в Голливуде с «Бэтманом», они были шокированы, так же, как я сам. Приятно шокированы.

ПМ: “Франкенвини” - ода твоему собственному миру со ссылками, которые преследуют все твое произведение. Где граница между одержимостью и ссылками?

ТБ: Я пытаюсь говорить себе, чтобы я не повторялся, потому что я стал бы творчески ни интересен. Это сентиментальность, не специальный ход. Я не составляю список с моими темами предпочтения. Но это правда -  я поместил все то, что я люблю, и все мои воспоминания в этот проект. Трудно пойти против природы. Это стиль моих рисунков: даже если бы я попробовал, я не смог бы избежать этого. Точно так же волнения, которые я ощутил, вырастая в пригороде без души, не исчезают легко. Они определяют то, что я есть сегодня. От этого мы не можем легко уйти.

ПМ: Чем Лондон, где ты теперь живешь, тебя удовлетворяет лучше?

ТБ: По множеству причин! И, во-первых, из-за погоды! В Бербанке, откуда я родом, нет разницы между летом и зимой. И, главным образом то, что мы не можем гулять пешком. Это со мной случилось в Лос-Анджелес недавно, меня заставили остановиться. Мне сказали: “Почему ты идешь пешком?” А мне это помогает находить вдохновение, это заставляет мое воображение работать. Оставаться заключенным в машине сводит с ума!

ПМ: Ты снимал «Франкенвини», в то же время, как работал над «Мрачными Тенями» и «Авраамом Линкольном – Охотником на вампиров». Ты не опасаешься вкладывать свою душу в столько проектов сразу?

ТБ: Я уже поступал таким образом, когда я одновременно готовил «Труп невесты» и “Чарли и шоколадная фабрика”. Покадровая анимация - настолько медленная техника, что мы снимаем иногда только один или два кадры в день, так что это удовольствие - проветривать разум другим проектом. Но это правда, что я  чересчур много работал в последние годы. Мне нужно взять перерыв и перезарядить свои батарейки, прежде чем  подумать о продолжении. «Франкенвини» - настолько личный для меня, что он все время во мне. И это не позволяет выходить моим  демонам. Сейчас у меня нет никакой идеи на будущее.

ПМ: В то время, как твоя карьера целиком построена на факте быть аутсайдером, где же продолжать находить вдохновение, когда ты становишься несомненной ценностью Голливуда?

ТБ: Это мне делает и добро - безумно видеть, как люди приходят на мои выставки, встречать молодых, которые ощущают то же, что я в их возрасте. Однако, я всегда чувствую себя вне системы. Когда ты познал это чувство так рано, оно тебя не оставляет  никогда.

ПМ: У юного героя фильма возраст твоего сына. Это совпадение или он повлиял на твое желание осуществлять эту поездку во времени?

ТБ: Я об этом думал. Приятно смочь разделить с ним то, что я любил в его возрасте. Мне доводилось ему показывать DVD Рея Харрихаузена, пионера спецэффектов и фильмов про монстров, таких,  как «Ясон и аргонавты», которые я  любил еще малышом. Мне было гордо, что он воспринимал их, несмотря на тот факт, что это могло показаться ему подделкой по сравнению с нынешними производствами. Иногда мы рисует монстрво вместе, он обожает рисовать. Но я ни на что не толкаю моих детей, я предпочитаю, чтобы они нашли сами свой собственный путь.

ПМ: А твои  фильмы? Они их оценивают? Ты показываешь им их?

ТБ: Не все, но да, показываю. Они смотрели "Алису", “ Чарли и шоколадная фабрика”, “Крупную рыбу”, а на день рождения моего сына весь его класс пришел на студию, где снимали «Франкенвини», и я им организовал просмотр. Это было волнительно, даже для команды. Потому что у детей есть возможность реагировать как «Вау!», это дает безумную энергию. Это не интеллектуально,  как если бы они собирались писать критику. Это - действительно чисто эмоциональный отклик и по этой причине я и делаю фильмы. Ради этого «Вау!»

перевод Helga
при использовании текста необходимо указывать автора перевода и источник - burtonland.ru

Оригинал: Свежие фото Тима и Джонни --- Recent pics of Tim & Johnny

Тим совершенно прав в том, что считает, что ему в первую очередь страшно потерять любимого. Такого воина во имя своей любви, как он, в мире не сыскать.

Это было 13-го мая. Тогда же Джонни в сердцах выпалил в конце монолога об отношениях с Тимом: "Я так счастлив!"

Тим по нарастающей говорил о том, что такое воскрешение в фильме. Сначала он был скуп на объяснения: это фентези, и я не стал бы никого воскрешать, это фильм о любви и творчестве. Затем он сказал: это о том чувстве, когда ты не хочешь, чтобы любимый человек покидал тебя. Затем он сказал: это не о воскрешении мертвеца, это о воскрешении чувств. И вот теперь он сказал:

Как страшно смотреть фильм, понимая, что стоит за этими сценами. Тим дважды думал, что потерял любимого человека навсегда, и во второй раз даже уже готов был с этим смириться. Он всерьез не думал, что чувства можно воскресить. Но они были воскрешены.

Жемчужины - всякий раз слова Тима о том, что это первый его фильм,где ВСЁ основано на его реальной жизни. Чуть ранее он говорил: я делал это и в других фильмах (помещал в них свою жизнь), но этот - первый, в котором ВСЁ основано на моей жизни.

Этот кокетливый ответ Тима - "Я не знаю" - был произнесен с самой нежной интонацией, что я слышала от Тима на видео за все годы. Тим не мог не знать, где Джонни. Они прилетели вместе, затем, вероятно, Джонни отправился с опозданием в один день поздравлять дочь, после чего зачем-то приехал с Ванессой Паради в Шато Мармон, где в фойе, а затем в апартаментах Тима проходила вечеринка. Не знаю, сколько пробыла Паради на общей вечеринке (возможно, она вообще явилась туда, чтобы швырнуть в кого-то красный сверток, что несла в руке, надеюсь, она его вручала, а не швыряла0, но наши веселились в апартаментах Тима до утра, судя по фото чумного Натана Холмса, ассистента Джонни. После чего суровый долг - съемки "Мрачных Теней" - спешно звал нашу пару домой в Лондон.

Интервью с Джонатаном Россом, 1994 год

http://www.dailymotion.com/video/xvaogq_johnny-depp-on-vh-1-s-jonathan-ross-presents_shortfilms

Расшифровка - Часть 1

- Расскажи о Джоне Кристофере Деппе втором до того, как он приехал в Лос-Анджелес. Я слышал, ты бросил школу. Ты был экстремальным персонажем?

ДД: Нет. Я не был тем, кто любит попадать в неприятности. Со мной это не срабатывало. Это срабатывало с другими. Просто меня не вдохновляла идея узнавать все это [в школе].

- Где это было?

ДД: Мирамар, Флорида.

- Маленький город?

ДД: Очень маленький.

- На пару магазинов?

ДД: Там было пару бакалейных магазинов, пару аптек. Одним магазин подарков, одна автомастерская, одна булочная.

- Настоящий маленький городок.

ДД: Вроде того.

- Когда ты был юным, чем ты занимался?

ДД: Я занимался разными безумными вещами. Например, раздувал огонь.

- Раздувал огонь?

ДД: Да, из шланга для заправочного газа. Я никому не рекомендовал бы это делать. Я однажды поджег себе волосы, делая это.

- На всей голове?

ДД: У меня было лицо в огне.

- Ты делал это просто ради забавы?

ДД: Да. От скуки.

- Вероятно, тебе было очень скучно.

ДД: Да. Это была скука и моя тупость. Комбинация из двух.

- Как твои родители отреагировали?

ДД: Они не знали об этом. Я сказал им, что подошел слишком близко к пожару.

- И потом ты попал в группу. «Детки».

ДД: Да.

- И вы поехали в Лос-Анджелес.

ДД: Мы просто хотели смочь зарабатывать этим себе на жизнь, играя. Мы не искали больших записей. Тогда не было так, как сейчас. Многие люди напиваются каждый день теперь.

- Ты говоришь, как старый человек.

ДД: Нет, я имею в виду, что теперь в музыке все так… перемешалось. Как в большой кастрюле с супом. Людей теперь более интересует, какая у них прическа, чем ты звуки, что они издают. 

- Как насчет твоего актерства? Твои первые два фильма были «Кошмар на улице Вязов», который я видел, и «Частный курорт», который я не видел.

ДД: В то время я был в группе, и когда представилась возможность сыграть в  «Улице Вязов», я подумал: «Вау! Я заработаю денег, чтобы заниматься музыкой». Это не заставило меня тогда озаботиться этим. Это была просто странная работа.

- Совсем?

ДД: Да. Я никогда не думал о фильмах и актерство. Меня не заботило это.

- Но потом тебя это заинтересовало.

ДД: Да. После того, как группа распалась, я не хотел проходить через процесс вливания в новую группу и все такое, потому что мне было хорошо с теми парнями. И я подумал: «Окей». И стал заниматься этой вещью.

- Ты когда-нибудь думаешь, что однажды это закончится, и тебе придется искать подходящую работу?

ДД: Да. Такое всегда может произойти. Но моя работа по-прежнему заключается только в том, чтобы делать некоторые шаги перед камерой, и она заканчивается после слова «Снято».

- Ты был в «Джамп Стрит 21» 4 года, да?

ДД: 4 сезона, больше трех лет.

- Благодаря этому ты столкнулся со славой и статусом звезды, а также с гипер-реакциями на тебя.

ДД: Да.

- Были какие-то курьезные ситуации в связи с этим?

ДД: Да. Это то, что случается. Ты расписываешься своим именем на кусочке бумаги, и вдруг неожиданно кто-то тебя уже имеет. Он уже везде на тебе. Ты понимаешь, что ты в опасности. Так что я попадаю в такие ситуации, и мне приходится иметь дело с подобным.

- Почему ты ушел?

ДД: Многое из подобного не имеет ничего общего с помощью людям. Я имею в виду, что они создают впечатление того, что помогают людям, что они делают то и это, а на самом деле в это вовлечено много лицемерия. И в один момент я почувствовал себя одним из них. И это нельзя остановить. Я не могу контролировать это. Если они хотят что-то, то они хотят масштабно: начинаются коробочки для ланча и все такое. Я не смог.

- Почему ты не хочешь быть на коробочках для ланча? Плохо выглядишь?

ДД: Ага. Я ужасно выгляжу. На самом деле я не хочу, чтобы 2013 году меня запомнили как кого-то, кто был на всех коробочках для ланча. Это могут увидеть мои будущие дети.

- Как тебя называли в тот период?

ДД: Бунтарь, задумчивый, мечта подростков и все такое.

- Задумчивый бунтарский мечта подростков.

ДД: Да. Все это, связанное с моей задумчивостью.

- Они довольно упорно использовали твой имидж тогда, но при этом это было тебе практику актерской игры.

ДД: Да, конечно. Делая это шоу и будучи вовлеченным в это, я отчаянно мечтал смочь делать то, что я хотел бы делать. И я потом поклялся себе, что отныне буду делать только то, что хочу делать, и быть только тем, кем хочу быть. Потому что если нет, то я в любой момент мог вернуться к игре на гитаре или закачке газа. К счастью, мне повезло смочь делать это. Это просто было много-много удачи! Я смог работать с людьми, с  которыми хотел работать.

- Как ты отнесешься к тому, если через 20 лет тебе предложат поучаствовать в супер-крупнобюджетном варианте «Джамп Стрит» для большого экрана?

ДД: С бюджетом двадцать миллиардов долларов?

- Да, очень масштабный. И тебя позовут сыграть отца того парня, которого ты играл. Ты согласишься?

ДД: Да. Я согласился бы. Типа «20 лет спустя?»

- Да.

ДД: Да, я соглашусь.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

Смотреть на Росса крайне неприятно. Похотливый тип. Я получаю моральную травму, шифруя.
В эти годы Джонни говорил в интервью другому интервьюеру, что как-то раз у одного интервьюеру был страшный "стояк" (цитирую) на него во время интервью. Мне кажется, он говорил о Россе. Легко увидеть в нем того, кого в будущем будут лондонские боссы увольнять за гомофобные шутки в эфире.

Цитата Джонни о похотливом интервьюере:

весь текст Статьи и Интервью