Это был удивительный период для Тима и для Джонни. переход и одного состояния в другое. оно и понятно, в этом возрасте человек по новому осознает себя в мире. Есть уже опыт чувств и опыт жизни и еще так много сил и так много впереди.

Возвращаясь к "Эду Вуду" и в предверии засилия вампиров на всех ресурсах, посвященных Тиму и Джонни, небольшой рассказ о Вампире

http://www.nightmares.ru/pages/persons/vampira.htm

Маила Нурми, известная поклонникам фильмов ужасов под псевдонимом Вампира, родилась 11 декабря 1921 года в городе в Финляндии. Ее дядя был Олимпийским Чемпионом по бегу на длинные дистанции. Ее семья переехала в США, когда Маиле было два года. Еще с детских лет она мечтала о возможности стать Голливудской звездой и в возрасте 17 лет отправилась в Лос Анджелес на поиски удачи.

Но успех не пришел так быстро, чтобы заработать на жизнь, она была вынуждена подрабатывать танцовщицей экзотических танцев и фотомоделью. Спустя какое-то время продюсер Майк Тодд предложил ей роль вампирши в мистическом ревю "Пугающий скандал". После этого проекта Маилой заинтересовался Говард Хоук, известный режиссер и продюсер. В его проекты входило сделать финскую красавицу новой Лорен Беколл, он обещал Маиле главную роль в фильме по сценарию Уильяма Фолкнера, но его проектам не удалось осуществиться, поэтому Маиле пришлось вернуться к заработкам в качестве танцовщицы.

В 1954 году на одном бале маскараде Маила предстала в образе Мортисии Адамс. Можно сказать, что с этого момента родился образ Вампиры. Маила заинтересовала Ханта Стромберга младшего, как раз искавшего кого-нибудь, кто мог бы придать пикантность его ночным программам, такого человека он нашел в лице Маилы, которая в одночасье стала ведущей программы о фильмах ужасов, выходящей в эфир каждое воскресенье в 11 ночи.

Нужно сказать, что ее образ, коварный и утонченный юмор, манеры поведения быстро сделали ее популярной. Она появлялась из некоего подобия тумана в сопровождении органной музыки и обычно говорила что-то вроде: "Я Вампира, надеюсь, у вас была ужасная неделя". Конечно же, ее необычный имидж стал способствовать успеху программы. Марлон Брандо, Мэй Вест и Джеймс Дин были ее фанатами, так же она была знакома с Мэрилин Монро, когда та была еще Нормой Джин. А с Джеймсом Дином у Вампиры были довольно тесные дружеские отношения. Внезапная смерть Дина очень шокировала Маилу. Она серьезно начала подумывать о смене своего имиджа и переходе в какой-нибудь другой проект.
Вскоре с ней произошел довольно неприятный инцидент. В великолепную квартиру Маилы проникла женщина, которая подожгла в ее присутствии себе волосы, потом последовала попытка поджога квартиры. Все это выбило на какое-то время ее из колеи. Воскрешение образа Вампиры произошло благодаря Эдварду Вуду, который снимал свой классический "Plan 9 from outer space". Он пригласил Маилу сняться в одном эпизоде, естественно в роли вампирши. Ее партнером по фильму был бессмертный Тор Джонсон. После этого она снялась еще в нескольких фильмах категории B, но не один из них не принес ей такой известности как "шедевры" Вуда.

Маила стала хозяйкой своего собственного антикварного магазина, создала свою линию одежды и украшений. После фильмов Вуда в конце 1970-х к ней опять стали проявлять интерес и у нее появилось новое поколение фанатов. Музыкальные группы, такие как The Damned и Misfits прославляли ее в своих песнях. Были попытки воскресить образ Вампиры на телевидении. В 1995 году был снят финский документальный фильм о Маиле, который назывался "ABOUT SEX, DEATH AND TAXES". В 1998 году она вернулась на широкие экраны в фильме "I Woke Up Early the Day I Died", по старому сценарию Эдда Вуда с Билли Зейном в главной роли.

Фильмография Вампиры:

    * Вампира: Фильм (Vampira: The Movie) - 2006 г. (докум.)
    * Страх по-американски (American Scary) - 2006 г. (докум.)
    * Мертвые и знаменитые (Dead Famous) - 2004 г. (Сериал)
    * Монструозия: Возврат к истокам ужасов (Monsterama: A Tribute to Horror Hosts) - 2004 г. (докум.)
    * Халтура! Секретные истории американских фильмов (Schlock! The Secret History of American Movies) - 2001 г. (докум.)
    * В день когда я умер, я встал пораньше (I Woke Up Early the Day I Died) - 1998 г.
    * Мир призраков Эдварда Д. Вуда мл. (Haunted World of Edward D. Wood Jr., The) - 1996 г. (докум.)
    * Вампира/О сексе, смерти и расценкам (Vampira/About Sex, Death and Taxes) - 1995 г. (докум.)
    * Летающие тарелки над Голливудом: План 9 по соседству (Flying Saucers Over Hollywood: The 'Plan 9' Companion) - 1992 г. (докум.)
    * Шоу невероятно странных фильмов (Incredibly Strange Film Show, The) - 1988 г. (Сериал, докум.)
    * Первое поселение (Population One) - 1986 г.
    * Джеймс Дин: Первый Американский подросток (James Dean: The First American Teenager) - 1975 г. (докум.)
    * Волшебный меч (Magic Sword,The) - 1962 г.
    * Сексуальные кошечки отправляются в колледж (Sex Kittens Go to College) - 1960 г.
    * Я прошла в белом (I Passed for White) - 1960 г.
    * План 9 из открытого космоса (Plan 9 from Outer Space) - 1959 г.
    * Поколение битников (Beat Generation, The) - 1959 г.
    * Большой оператор (Big Operator, The) - 1959 г.
    * Слишком много, слишком рано (Too Much, Too Soon) - 1958г.
    * Шоу Вампиры (Vampira Show, The) - 1954 г. (ТВ шоу)
    * Если приходит зима (If Winter Comes) - 1947 г. (дебют)

Helga
Раз затронула КПР, немного о нем.

Начинаем потихоньку разбирать образы. в час по чайной ложке.

на кого похож музыкант, знающий ноты, сидящий внтури контрабаса?

правильно, вот он наш красавец.

но это не главное его отражение.

Собачка Зиро по характеру отношений с Тимом- Джеком чрезвычайно напоминает мне Денни.

Зиро был верным другом Джека. Молчаливым, готовым прийти на помощь без размышлений, без упреков, без наставлений и советов. Просто - тебе нужна помощь? а я то на что? свет его любви разогнал тот туман, который напустила Салли, чтобы уберечь Джека от ошибки ( в ее понимании) которую тот собирался совершить. Она решила за него, что ему хорошо а что плохо. Зиро же, не раздумывая и не советуя, пришел на помощь и смело полетел впереди своего друга в опасность и ночь.
Зиро тот, кто всегда рядом. Тот, кому ничего не нужно обьяснять. Зиро готов быть с Джеком в любом из миров, хоть в чужом мире Рождества, хоть в привычном - Хеллоуина.
То что, Тим облек Денни в образ собаки (а известно трепетное отношение Тима к собакам, как к существам, которые любят хозяина таким каков он есть) лишний раз говорит о том, какие крепкие узы дружбы связывают этих двух художников, начавших вместе свой профессиональный кинематографический путь.
Ну и посмотрите на эту улыбку!!!!! Разве они не похожи?

Прототипы и образы КПР портретны. Угадываются достаточно легко. Улыбка Денни и улыбка Зиро - очевидна и характерна.

Отредактировано Hohlya (2008-12-10 16:58:30)

Тим и Джонни любят рассказывать о том как они познакомились. Это воспоминание доставляет им огромное удовольствие. Если он вдвоем дают интервью и их спрашивают о том как они познакомились, то когда рассказывает один, второй внимательно слушает, иногда добавляя и дополняя какие то нюансы, поправляя рассказчика.
Вот как вспоминает об этом Джонни в предисловии к книге "Бертон о Бертоне"

"Была назначена встреча с режиссером — Тимом Бёртоном. Я подготовился к ней, посмотрев другие его фильмы: «Битлджус», «Бэтмен», «Большое приключение Пи-Ви». Меня привел в восторг яркий колдовской талант этого парня, и я еще более укрепился в мысли, что он никогда не увидит во мне Эдварда. Я и сам стеснялся вообразить себя в этой роли. После нескольких схваток не на жизнь, а на смерть с моим агентом (спасибо тебе, Трейси!) я все-таки согласился на встречу с режиссером.
Я прилетел в Лос-Анджелес и направился прямиком в кафе при гостинице «Бель Аж», где было назначено свидание с Тимом и его продюсером Дениз Ди Нови. Я вошел, беспрестанно куря, нервно высматривая потенциального гения (не имел никакого представления, как он выглядит), и вдруг — БАЦ! Я увидел его сидящим с чашкой кофе в кабинке за шеренгой комнатных растений. Поздоровавшись, я сел, и мы разговорились... о чем — объясню позже.
Бледный хрупкий человек с грустными глазами, чьи волосы отражали нечто гораздо большее, чем сражение с подушкой прошлой ночью. Если бы расческа имела ноги, она обогнала бы Джесси Оуэнса  при виде лохм этого парня. Ком волос на восток, четыре пряди на запад, завитки и буйство растительности в северном и южном направлении. Помню, что первой моей мыслью было: «Тебе надо немного поспать», — но сказать это вслух я, конечно, не осмелился. И вдруг меня словно ударило прямо в лоб двухтонным кузнечным молотом. Его руки — то, как он почти непроизвольно машет ими в воздухе, нервно постукивает ими по столу, его высокопарная манера выражаться (я разделяю с ним эту черту характера), широко открытые глаза, этот нездешний взгляд, полный любопытства, глаза, которые много повидали, но с жадностью впитывают новые впечатления. Этот сверхчувствительный безумец и есть Эдвард Руки-ножницы.

Выпив вместе по три или четыре чашки кофе, запинаясь и обрывая фразы на полуслове, мы все же как-то умудрились понять друг друга и закончили встречу рукопожатием и взаимными заверениями, что были рады познакомиться. Я покинул это кафе, взбодренный кофеином, неистово грызя ложечку для кофе, словно взбесившаяся собака. И хотя во время этой встречи в наших отношениях появилась некая доверительная нотка, я ощущал теперь, что мой официальный статус только ухудшился. Мы оба понимали порочную красоту молочного сепаратора, лучезарное очарование гроздей смолы, неоднозначность и грубую мощь, которые можно отыскать в вышитом по бархату портрете Элвиса, смотрели дальше очередного новомодного чуда, ощущали глубокое уважение к «тем, кто не как все прочие». Я проникся уверенностью, что мы сможем плодотворно работать вместе и, если мне дадут шанс, я его не упущу и смогу донести художественное видение Эдварда Руки-ножницы. Однако шансы мои были в лучшем случае невелики. Куда более известные, чем я, люди не только считались кандидатами на эту роль, но дрались, сражались, пинались, вопили и умоляли, чтобы выбрали именно их. До сих пор только один режиссер рискнул дать мне шанс — Джон Уотерс', великий изгой, человек, к которому и я и Тим испытываем величайшее уважение и которым восхищаемся. Джон попытал счастья, высмеяв мой «привычный» образ в «Плаксе»'. Но увидит ли Тим во мне некие качества, которые подвигнут его на такой риск? Во всяком случае, я на это надеялся.
Я ждал долгие недели, не имея никаких благоприятных вестей, но продолжая изучать роль Эдварда. Она стала теперь не просто тем, что я хотел сделать, а чем-то таким, что я обязан был сыграть. Не из-за амбиций, жадности, актерского самоутверждения, кассового успеха, но потому что эта история обрела место в моем сердце и не желала быть оттуда изгнанной. Что я мог сделать? В тот момент, когда я был близок к тому, чтобы смириться с судьбой — увы, мне суждено так и остаться телевизионным мальчиком, — зазвонил телефон.
— Алло, — сказал я.
— Джонни... Ты — Эдвард Руки-ножницы, — без лишних затей сообщил голос в трубке.
— Что?! — вырвалось у меня.
— Ты — Эдвард Руки-ножницы.
Положив трубку на рычаг, я прошептал эти слова, чтобы услышать их еще раз. А в дальнейшем повторял их каждому, с кем общался. Разрази меня гром, но я просто не мог в это поверить. Он был готов все поставить на карту, взяв меня на эту роль. Наплевав на все пожелания, надежды и мечты боссов киностудии о большой звезде с гарантированным высоким кассовым сбором, он выбрал меня. В тот миг я уверовал в Бога, нисколько не сомневаясь, что произошло вмешательство высших сил. Эта роль означала для меня не ступеньку в карьере. Эта роль даровала мне свободу — свободу творить, экспериментировать, от чего-то в себе избавляться. То было освобождение от мира массовой продукции, от убийственной телевизионной поденщины — и принес его этот эксцентричный молодой человек".

Интервью Тима Бертона к выходу "Крупной рыбы"

Что привлекло вас в этом проекте?

Фантазии, сны, мечты, сочетание реальности и нереальности, но главное, наверное, все же внутрисемейные отношения. У меня недавно умер отец, и именно о нем и о моих собственных отношениях с ним я постоянно и много думал. И тут фильм, который позволил мне эти размышления - о всегда очень сложных взаимоотношениях между отцом и сыном - перенести в иную кинематографическую реальность. Причем обе эти темы слились: Эдвард и Уилл Блумы воплощают не только сложные отношения между отцом и сыном, но и разные подходы к жизни, к реальности и фантазии.
Как вам удалось насытить фильм столь многочисленными фантастическими сценами и в то же время сохранить динамику его сюжета?
В этом-то и заключалась главная проблема работы над фильмом, и это-то как раз и делало ее столь интересной. Фильм идет в нехронологической последовательности, снимали мы тоже в полном беспорядке, нередко прыгая по различным эпизодам по два-три раза за день. К тому же, ведь у нас в роли одного и того же персонажа снимались по два-три актера, и в одних и тех же сценах они не пересекаются. То есть на самом деле была самая настоящая головоломка. Иногда приходилось просить актеров быть более реалистичными, иногда наоборот.
Все это представляло собой довольно безумную смесь, но, повторяю, именно в этой безумной смеси и состояла прелесть работы над фильмом, именно это и давало мне энергию. Ну и актеры, конечно же, которые с готовностью отзывались на все призывы экспериментирования, иногда быть тоньше, а иногда забираться ввысь какой-нибудь безумной фантазии.

Что заставляет вас постоянно из фильма в фильм обращаться в мир фантазий и вымыслов?

Вы знаете, я не люблю слишком буквально мыслящих и действующих людей. Я сам не такой, и именно поэтому мне было интересно исследовать, к примеру, персонаж Уилла - сына главного героя. Он буквальный человек и хочет получить буквальные ответы на свои вопросы. Мне это представляется просто грустным, и сам он ничего, кроме грусти и жалости, не вызывает. Буквальных ответов он никогда не найдет. Ответы не лежат на поверхности.
Я не люблю тяжеловесные серьезные структуры или системы, и никогда их не любил, поэтому-то, наверное, я и в школе плохо учился. Я не люблю властных и авторитарных людей. Поэтому, конечно же, я сам, как личность, скорее ассоциирую себя с Эдвардом Блумом, чем с его сыном Уиллом. То, что многими, большинством воспринимается просто как выдумка, как фантазия, на самом деле несет в себе элементы реальности. И я предпочитаю жить именно в таком мире.
В какой степени этот мир выдумки и фантазии присутствовал в романе Дэниэля Уоллеса, по которому поставлен фильм, и в какой степени это выдумка режиссера?
Я читал роман уже после того, как я прочел сценарий, и рад этому обстоятельству. Книга на самом деле представляет собой сборник историй, и там все выглядит несколько иначе. Мы старались придерживаться сценария, хотя кое-что пришлось и изменить, ну, например, сцены войны с участием наших сиамских близняшек, сцену с рождением главного героя, но главное, дух того, что было и в книге, и в сценарии нам удалось, как мне кажется, сохранить.

Действие фильма происходит на американском Юге, в Алабаме, и, хотя вполне можно сказать, что это универсальная человеческая история, все же это и очень американская история. Почему для главных ролей вы выбрали британских актеров?

На самом деле британские актеры сумели схватить нужный южный акцент даже скорее, чем американские. Потому что, как это ни странно, южный американский диалект близок некоторым английским и шотландским нормам. Но вообще-то актеров подбирали, конечно же, не по национальной принадлежности, а чисто индивидуально. И Юэн, и Альберт - великолепные актеры, и у меня не было никаких проблем и сомнений в том, что они сумеют освоить нужное произношение.

Тим Бертон не может предсказать, каким получится его фильм

И еще одно соображение было тоже, видимо, важным. Я хотел добиться в этом фильме какого-то совершенно иного качества. Я не говорил этого своим продюсерам, но я терпеть не могу так называемых типичных южных фильмов с их типичной семейной историей, с какой-то драмой. Меня от всего от этого просто тошнит. Наверное, единственный "южный" фильм, который мне по-настоящему нравится - "Убить пересмешника". И тот факт, что Юэн, и Альберт - актеры совершенно иной школы, помог мне, видимо, избежать этих стереотипов. И они прекрасно справились с задачей.

Ваши фильмы, хоть и объединены все узнаваемым бертоновским стилем, но распадаются, тем не менее, на две более или менее четко различаемые группы: с одной стороны, крупные постановочные блокбастеры типа "Бэтманов", "Планеты обезьян" или "Марс атакует!", и с другой, более камерные, почти "артхаусные", ленты типа "Эд Вуд" или "Эдвард руки-ножницы". Считаете ли вы, что в "Большой рыбе" вам удалось найти золотую середину?

Это интересный вопрос, но сам я никогда его себе не ставил и, более того, не хочу ставить. Я понимаю, что самая большая опасность для художника появляется тогда, когда начинаешь придавать себе слишком большое значение и слишком много задумываться о том, что ты на самом деле из себя представляешь.
Я думаю о том, что я делаю в данную конкретную минуту, на данной конкретной картине и не стремлюсь загадывать вперед. И если меня упрекают в том, что в моих фильмах плохо прочитывается сюжетная история, это вовсе не значит, что я сейчас все брошу и начну снимать строго выстроенный сюжетный фильм. Я так не мыслю. И результат всякого моего фильма, будь он полный успех или полный провал, всякий раз для меня становится сюрпризом. Я никогда не могу предвидеть или предсказать, что у меня получится, и никогда и не пытаюсь. Подождем, пока фильм выйдет, будет принят критикой и зрителями, тогда будет яснее, что из него получилось.

Вы уехали из Америки и живете сейчас в Англии, в Лондоне. Повлияла ли смена места жизни на ваш стиль работы и на отношение к тому, что вы делаете?

Пожалуй, нет. Я ведь уже какое-то время часто и подолгу здесь оставался. Я, наверное, один из немногих людей, кому нравится здешняя погода, мне нравятся люди, мне нравится делать фильмы - здесь к ним относятся больше как к искусству, чем как к бизнесу. Ну и мне просто нравится здесь жить. Я очень люблю гулять. В нашей безумно занятой и суетливой жизни мы теряем способность останавливаться, смотреть по сторонам, смотреть на природу. Я часто просто гуляю, смотрю на облака.
Для большинства людей это, наверное, потеря времени, но для меня это очень важно - просто смотреть на вещи, на мир и видеть их уникальность и странность. В любой работе, в любом проекте, какое бы количество людей он не втягивал, всегда важно сохранять это личное частное пространство для себя.
Как в процессе работы над фильмом у вас складывались отношения с руководством большой студии? Приходилось ли вам идти на компромиссы?
Это всегда непросто, хотя надо сказать, что на сей раз все сложилось удачно, лучше, чем на многих других моих картинах. Это фильм, в котором нет главной мощной звезды, он поставлен по книге, которая далеко не у всех на слуху и на виду и которая никогда не была бестселлером. О чем этот фильм, невозможно описать в одном предложении - то есть по всем признакам он не мог стать проектом большой голливудской студии. И все же они захотели его сделать. И после нескольких менее удачных ситуаций в своей жизни я понял, насколько легче и приятнее работать в условиях поддержки, а не противостояния.
А о кассовом успехе я стал задумываться только тогда, когда понял, что чем большим будет успех такого фильма, тем скорее и легче и в будущем они пойдут на съемки фильма противоречащего, казалось бы, стандартным голливудским канонам - без крупной главной звезды, без узнаваемого названия-торговой марки и без укладывающегося в одно предложение сюжета. Я много говорил с ними на эту тему. "Мы, как компания, - говорят они, - хотели бы делать больше интересных фильмов, но не можем позволить себе постоянно терять деньги. Мы ведь бизнес".

В главе о Рыбе Тим пронзительно просто говорит о самых глубоких и самых тонких человеческих отношениях - связи родителей и детей. Той пуповине, которая держит нашу связь с родителями вплоть до их смерти. До того момента, когда больше некому будет назвать нас - сынок или доченька. К сожалению, понимать это начинаешь тогда, когда чувствуешь, как рвется эта пуповина, когда родители умирают и между нами и смертью больше не стоит никто.