Интервью с прессджанкетов "Больших Глаз"
http://www.dailymotion.com/video/x2ckvm0
Тим: "Я вырос на этих картинах, поэтому я знал их очень хорошо. Это было пригородное искусство: оно было у людей в гостиных, в кабинетах - везде. Так что я очень хорошо их запомнил. Об истинной истории Кинов я узнал в середине 90-ых, и я был крайне поражен. Эта история - куда странее, чем вымысел!"
- Ты приобретал у нее парочку картин.
Тим: "Да. Это было как параллельные вселенные. Я знал сценаристов, Скотта и Ларри, со времен "Эда Вуда", который они написали. Я не знал, что они пишут историю о Маргарет. В середине 90-ых, когда я узнал об этой истории, я встретился с Маргарет в Сан-Франциско и приобрел у нее картины. Я не знал, что Скотт и Ларри пишут эту историю. Но меня эти картины привлекали с детства. Так что это было как параллельные вселенные. Как и многие люди, я нахожу эти картины немного беспокоящими".
- В них столько китча, и они немного пугающие...
Тим: "Как и в случае с Эдом Вудом, встает вопрос о том, что есть искусство. Что это - искусство? китч? полный хлам? Есть цитата Уорхола, которая хорошо выражает ситуацию: "Если бы что-то было настолько плохим, так много людей не любили бы это". Даже в те времена многие люди пытались копировать этот стиль, хотя многие ненавидели эти картины. И сейчас есть художники, которые вдохновляются ими. Даже если эти картины не так уж хороши, в них есть что-то, что оставляет их столь глубоко в человеческом сознании".
- Расскажи о персонаже Маргарет. Ты вырос среди таких женщин, как она.
Тим: "Да. Это интересно. Я вырос в то время. Сейчас людям сложно поверить в то, что в ту эру, особенно в пригороде, большинство женщин не работали. Было много давления, много помещения людей в категории. Да, в то время уже были известные женщины-художники, как Джорджия О'Киф, но все равно в то время в Америке было мужское доминирование, мужчины имели больше контроля".
- Были ли у тебя особенные мотивации для того, чтобы сделать феминистский фильм? Ты называешь ее "тихой феминисткой".
Тим: "Я никогда не думал о фильме в таком ключе. На личном уровне я люблю людей, которые делают вещи тихо. Которые не стоят с флагами и плакатами на каждом углу, скандируя. Она сделала это так, как она могла это сделать в то время. То, что она сделала как личность, - монументально. Кому-то ее поступок не покажется чем-то большим, но на самом деле это было огромным поступком".
- Если посмотреть на сегодняшний день, то несмотря на то, что женщины во всем получили голос, они все равно стоят везде с плакатами.
Тим: "Те времена были совсем другими. Сейчас лучше, но все равно остались те же самые проблемы. Я думаю, те проблемы продолжаются. И, вероятно, будут продолжаться. Разумеется, сейчас лучше, чем было в те времена".
- Недавно Найджел Фараж сказал, что кормящие матери должны находиться в углу и скрываться...
Тим: "Ему следует вернуться в 50-60-ы годы, когда происходит наша история. Вероятно, он найдет это время более приятным для него".
- Если ты посмотришь на свою страну сейчас, то возникла новая огромная волна расовых предрассудков, до экстремального уровня. Что ты об этом думаешь?
Тим: "Как я уже сказал ранее, хоть раньше и было хуже, чем сейчас, эти проблемы никуда не уходят. Веряотно, они просто становятся скрытыми, а потом что-то происходит и обнажает все это. Я не живу там постоянно уже длительное время, но я знаю, что там очень много полярных вещей, к сожалению. Не только на расовые темы, что продолжается. Но и другие разделения людей, которые я нахожу куда более пугающими с политической точки зрения. Некоторых людей просто не волнует, что является правдой. Они будут считать определенным образом, а не иначе. Я нахожу это..."
- В Англии, которую ты сделал своим домом, возросла сейчас полярность между бедными и богатыми, снова появилась нужда в банках пищи. Удивляет ли тебя это в современной Британии?
Тим: "Нет. Меня уже больше ничто не может удивить. Ты просто видишь, что полярность стала больше здесь. Это плохо в любом случае. Это реальность, из-за которой ты чувствуешь себя как на другой планете, потому что одни считают только так, а другие - полностью противоположно. Различия разошлись радикально. Я нахожу это тревожным".
- Говоря о глазах в твоих фильмах, начиная с самых ранних. Например, "Винсент" 1982 года...
Тим: Это мой лучший фильм!
- Я люблю его. Эта сцена, когда его отправляют в его комнату. И он смотрит на картину якобы его жены, и у портрета эти огромные глаза. Присутствовал ли в этом какой-то элемент от Маргарет? И насколько для тебя важны глаза в твоих фильмах?
Тим: Очень важны. Это забавно, потому что я всегда был заворожен глазами актеров. Джонни, Вайнона... И многие другие актеры, с которыми я работал. И эти глаза Майкла Китона. Потому что мне нравятся люди, которые напоминают мне актеров немого кино. Они могут выразить вещи, не говоря слов. Я вырос с этими картинами вокруг меня. Всегда казалось, что эти глаза со стен наблюдают за тобой. Из-за того, что эти картины были настолько большой частью культуры того времени, я думаю, это имело на меня определенное влияние.
- У твоих картин тоже большие глаза.
Тим: Большие, но зрачки крошечные. Так что это не то же самое, что у Кин.
- Как делались сцены живописи? Мы видим Эми пишущей картину. Это делала она или дублеры за кадром?
Тим: И то, и другое. Эми провела с Маргарет всего один день, но она крайне быстро учится. Маргарет показала ей техники, как делать это. Эми со мной не согласится, но я считаю, что Эми очень хороша в живописи. Мы видели, как она делает это. Но поскольку нам нужно было показать разные стадии создания картин, мы пригласили различных художников в качестве дублеров для крупных планов. Эти художники точно знали, как именно Маргарет писала. Так что мы старались воссоздать это максимально лучшим способом.
- Ты создал некоторые из лучших фильмов всех времен и народов. Помню, когда мы смотрели трейлер этого фильма, мой приятель сказал: выглядит не по-бертоновски. Что же это значит - по-бертоновски? Ты слышал это когда-нибудь? Стараешься ли ты уйти от подобного?
Тим: Я никогда не думал в таком ключе. Потому что меня беспокоит думать о себе как о вещи. Это как опыт наблюдения за собой со стороны, выход души из тела. Так что я даже не знаю, что это значит. Я даже не знаю, комплимент это или наоборот. Я не думаю об этом. Этот материал был мне очень близок, он был очень личным для меня. Так что раз уж я был там и делал этот фильм, значит он мой. Так что я на самом деле не знаю, что это значит.
- В твоих фильмах саундтрек Элфмана - как еще один персонаж. Он движет фильмом. Режиссируешь ли ты саундтреки Элфмана?
Тим: Нет! Я не музыкант, и иногда я сражаюсь, чтобы попытаться выразить ему мои музыкальные идеи. Но мне очень повезло, что мы с ним получили эту связь еще со времен "Пи-Ви". Иногда лучшим способом общения является личная связь пособников, такого рода связь. Когда я был студентом. я ходил в клубы смотреть его выступления в группе "Оинго-Боинго". Еще до того, как я стал делать фильмы, я ощущал, что его музыка каким-то образом кинематографична. Именно поэтому я попросил его сделать "Большое приключение Пи-Ви". Он до этого никогда не делал большого саундтрека для фильма. У нас просто возникла связь, и это нам помогает. Он всегда старается сделать что-то новое и, как ты сказал, сделать саундтрек еще одним персонажем фильма.
- Я слышала от сценаристов, что на проект "Большие Глаза" у них ушло в целом 11 лет.
Тим: Да. У меня у самого такие проекты были! Это как получить прекрасное вино. Иногда уходит очень много времени и потом - бах! Это феноменатльно. У меня был такой опыт раньше. Это довольно болезненно. Но самое главное - мы смогли его сделать.
- Сначала ты должен был быть продюсером, но в результате ты режиссировал фильм.
Тим: Да. Я имею в в виду, этот материал был интересен для меня еще до того, как я узнал, что они работают над этой историей. Я жил в той эре, а много лет спустя я познакомился с Маргарет много лет назад, я приобрел у нее картины. Я не знал, что Скотт и Ларри работают над этим. Так что это было как две параллельные вселенные.
- То есть ты встречался с ней по личной причине?
Тим: Да. Я был фанатом этих работ. Я даже не знал, что она все еще жива и работает. Я был в Сан-Франциско и получил возможность познакомиться там с ней.
Радиоинтервью Тима Бертона для ВВС
Тим: Я вырос в то время, когда эти картины были везде. Это было так называемое пригородное искусство, потому что в Бербанке, где я вырос, они были буквально везде: в гостиных людей. в доме моей бабушки, в кабинетах врачей, дантистов. В них было что-то беспокоящее, но эти работы остались со мной, в моей голове. До середины 90-ых, пока мой друг не рассказал мне эту историю, я не знал о том, что это не Уолтер писал картины. Вся эта история не вызвала резонснсного скандала в сфере искусств, потому что большинство арт-критиков считали эти картины китчем. Поэтому эту новость многие не узнали.
- Маргарет Кин описывает то время как пребывание в тюрьме.
Тим: Но интересно то, что она и была соучастником. Даже если смотреть на нее как на жертву, она ведь поддерживала это какое-то время. Но для нее это было бременем. Когда она пришла в суд, это не было ее возмездием, она просто хотела, чтобы правда стала известна. Она - одна из самых тихих и неизвестных феминисток, что я когда-либо встречал.
- Насколько важно для тебя было то, что Маргарет Кин назвала твой фильм замечательным?
Тим: Она сказала, что все показано в точности так, как она чувствовала. Для меня это было лучшим откликом, что я мог бы получить от нее.
- Это правда, что ты уже был с ней знаком, потому что ты ей заказывал картину?
Тим: Да. Когда мой друг рассказал мне ее историю, я отправился в Сан-Франциско, чтобы встретиться с ней и заказать ей картину. Я не знаю даже, как много времени прошло потом до того, как я узнал, что Скотт и Ларри пишут этот сценарий. Я работал с ними на "Эде Вуде", и я знаю, что это - их тип истории, это из тех историй, в которых они хороши. Истории о людях, которые кажутся неправдоподобными. Я сразу понял, что эта история им подходит.
- Но она также подходит и тебе. Это история об аутсайдере и о том, чье искусство рассматривается как китч.
Тим: Да. Когда было это шоу в МОМА, то многие критики сочли мои работы хуже, чем работы Кин. Они называли их телефонными каракулями или очисткой чулана. Я получил довольно злобные отзывы с однойстороны. Но с другой стороны этавыставка получила очень большу. посещаемость. Так что это интересный вопрос - что такое искусство и что такое отношения. Именно поэтому мне понравилась эта история.
- А считаешь ли ты сам ее работы китчем? Ты вырос на них, ты заказывал у нее картину.
Тим: Ее работы настолько просочились в наше сознание и в нашу культуру, что у них уже есть определенная мощь. Ты не можешь просто взять и назвать их китчем, потому что они - как странный сон, они остаются с тобой.
- Когда ты начинал на Диснее, тебя не принимали, потому что никто не делал подобного в то время. И вот теперь "Эдвард Руки-ножницы", который не был принят тогда, стал легендой!
Тим: Да с фильмом было все тогда окей.
- Но сейчас этот образ - феномен.
Тим: Он - слегка аутсайдер, не так ли? *смеется* Я думаю, люди разделяют эти чувства. Когда ты взрослеешь, ты можешь быть принятым, но все равно иметь это чувство одиночесва и непонятности в себе.
- Одна из самых популярных историй о твоем детстве - то, что у тебя в спальне окно было заложено кирпичом. Довольно сложно понять это.
Тим: Звучит очень в духе Аллана По, не так ли?
- Это звучит как то, что объясняет, почему он делает такие странные фильмы.
Тим: Мне объяснили это как защиту от жары. Когда ты живешь в Южной Калифорнии, это совсем не Северная Дакота и совсем не Арктика. Возможно, они не хотели, чтобы я сбежал. А может, хотели поместить меня в такую вот тюрьму. Я не знаю.
- Ты до сих пор рассматриваешь себя как аутсайдера. Но ведь ты смог добиться многого.
Тим: Когда ты однажды получил ярлык, это очень, очень забавно. Когда я делал "Бэтмана" много лет назад, то его считали мрачным, и меня считали мрачным, и все прочее. даже если я сделаю фильм "Мой маленький пони", его сочтут слишком мрачным.
- В вашем сдвоенном доме с Хеленой Бонем Картер и детьми Рождество в духе "Моего маленького пони" или помрачнее?
Тим: Поскольку у меня есть много японских монстров, это что-то вроде "Кошмара перед Рождеством в Токио".
"В то время они были везде. Вы не видели на стенах Матисса или Пикассо, ничего, кроме Кин. Было удивительно, что люди вешали у себя в гостиных эти сцены с детьми, все - даже если ты сидел в комнате ожидания на приеме у дантиста. Мне хотелось спросить: "Почему ты повесил картину с этим странным ребенком на свою стену"? Это было удивительно: сами по себе эти картины довольно странные, на них грустные дети, мистика, эти картины слегка зловещи. Как дети из хоррор-фильмов, "Деревни мертвых" или в таком духе. Еще была интересна полярность мнений людей об этих картинах. Одни очевидно любили их и вешали в своих гостиных, другие считали их крахом цивилизации. Такого рода отклики я находил интересными, даже в то время.
Я люблю актеров с классными глазами. Кристоф - у него потрясающие глаза. Джонни, Вайнона, Ева Грин... Глаза Майкла Китона... Я люблю это, ведь это - кино. Я люблю, когда актеры выражают эмоции, не говоря ничего. Такие люди могли бы быть актерами немого кино. В Эми мне нравится то, что в ее роли очень много сцен, в которых она просто смотрит. Она ничего не говорит, но вы чувствуете ее внутреннее смятение, конфликт и тяжесть внутри нее, когда она пыталась обрести голос. Вы видите все это, хотя она ничего не делает и не говорит. Я нахожу это самым удивительным типом актерской игры, что только можно достичь.
Это начинается с того, что эти картины были везде в то время, они остаются в твоей памяти, как странный сон. Так что все начиналось с них, с этих изображений. Потом ты начинаешь думать о том, почему они были настолько популярны в то время. Я вырос в то время, когда восхвалялась идея американской мечты. И тут есть эта дисфункциональная семья, которая создает этих детей-мутантов. Они демонстрируют путь от позитивного в американской мечте,до полной ее смерти и перехода в следующую эпоху. Может быть, именно поэтому их искусство так влияет на людей на подсознательном уровне. Я бы очень удивился, если бы, спросив кого-нибудь, почему у него на стене в комнате висит портрет плачущего ребенка, он дал бы мне глубокий ответ. Никто этого не знал. Ответы были в ключе "А, мне нравится" и типа этого. Даже если люди ненавидели эти картины, это все равно означало, что они имели большую силу. Их либо любили, либо ненавидели. Уорхол сказал, что если что-то настолько плохое, оно не станет нравится такому множеству людей. Это интересная мысль.
Все начиналось с этих картин, с их странного духа, с их зловещей цветовой гаммы, с их слегка сдвинутого порядка, с цикличности цветов в них и так далее. Все это вступает в противоречие внутри картины. Вдохновением стали некоторые странные фильмы 60-ых, например, Марио Бавы, который также использовал цвета крайне необычным образом. Мы пытались для фильма создать мир словно таким, каким он был на картинах Кин.
Уолтер - очень сложный персонаж. Он бывает очаровательным, он великий коммерсант, он может быть обманщиком, может ударить, может быть дорогой личностью, он может быть страшным, но также может быть и трагичным. В нем очень много элементов совмещено. Но именно это и составляет человека. Он понимает это. Он не категоризирует. Все эти элементы персонажа делают его человеком. Я думаю, что реальный Уолтер был грандиозным персонажем. Он существовал в реальности. Оба актера, Кристоф и Эми, старались показывать все правдиво".
- Поздравляю тебя с этим фильмом. Я читала, что он очень долго шел на экран. Это верно?
Тим: Скотт и Ларри написали его довольно давно. Я сначала собирался продюсировать его. Нужно было время на продвижение проекта. А я почувствовал после работы на крупнобюджетных фмльмах, что это то, что я хочу сделать. И я связан с этой историей, потому что я вырос среди этих картин, и мне понравилась эта история, понравились эта дисфункциональные отношения, вопросы о том, что искусство, а что нет, что хорошо, а что плохо. Это то, с чем я очень сильно соотношу самого себя в моей личной жизни и в моей карьере. Да, это заняло много времени. Но у меня самого были проекты, которые осуществлялись 10 лет. Такое случается иногда. Думаешь десять лет, а потом: "Поторопимся!" - и делаешь проект. Потом в проект вошли Эми и Кристоф, потребовалось время на разработку нужной химии. Это то, что ты не можешь предсказать.
- Получить этих двоих - лучшее из лучших.
Тим: Да. Мне понравилось то, что я смог поработать с множеством новых людей. Кристоф, Эми, да и все в актерском составе. Это все люди, которыми я восхищаюсь, и с которыми я не работал раньше. Я не очень-то социален, так что это для меня отличный способ знакомиться с людьми.
- Отличный способ потусоваться!
Тим: Да. Работая с ними. Потому что я ими восхищаюсь.
- Как ты нашел способ для того, чтобы история сработала в качестве фильма?
Тим: Это было сложно, потому что история совершенно невероятная. Это правда, которая куда более невероятна, чем вымысле. Люди думают, что сцену в суде мы показали преувеличенно. Но на самом деле мы ее преуменьшили. Все было куда хуже. Уолтер допрашивал сам себя, голосил и все прочее. Эта история настолько невероятна, что она стала такой интересной для меня.
- Ты говоришь, что это смесь комедии и драмы об отношениях?
Тим: Меня привлекают такие смешанные вещи. Это и странные дисфункциональные отношения, и элементы в стиле Хичкока, и много юмора. Потому что история настолько абсурдна. И это слегка психологический хоррор.
- Я не могу представить никого другого в роли Уолтера, потому что Вальтц уникален в том, чтобы быть очаровательным, играя плохого парня.
Тим: Он всегда находит новый оттенок для каждой сцены. Я люблю это в нем. Он добавляет в роль качества, присущие коммерсанту, браваду шоумена. Я не видел подобного в его ролях раньше. Он очень хорош в том, чтобы привнести новое, привнести юмор, привнести шарм, он может показать персонажа в стиле Джекила и Хайда, умеет показать гнев. Кроме того, он показывает печаль и трагизм этого парня. Я восхищаюсь тем, что он может показать все это в одном персонаже. Мало кто умеет делать это так, как он.
- Он может так быстро радикально меняться в одной сцене.
Тим: Да. Из того, что мы смогли собрать о настоящем Уолтере, мы поняли, что он вызывал симпатию, что он был не от мира сего. Он был маньяком, но при этом он стал пионером в массовой продаже принтов картин и открытии собственной галереи, что теперь стало повсеместным. Нравится вам это или нет, но пионером этого стал он.
- Роль Эми - сложная, потому что ты наверняка не хотел, чтобы Маргарет вызывала жалость.
Тим: Нет. Я считаю, что Эми показала самую деликатную игру, что я когда-либо режиссировал. Потому что настоящая Маргарет - самый робкий человек, что вы когда-либо встречали. Эми сделала это потрясающе. Вы можете воспринимать Маргарет как жертву, но в то же самое время у нее были тихие внутренние силы. И Эми показала это блестяще. Маргарет - самая тихая феминистка, что вы когда-либо встречали. Но она добилась своего по-своему. Она не обвиняла Уолтера на суде. Ведь она была соучастником этой лжи. Когда она пришла в суд, она не хотела возмездия. Она хотела освободиться от бремени и рассказать правду. Она не хвасталась этим. Важность поступка Маргарет прошла вне радаров общественности, но она совершила очень сильный поступок. Эми показала это блестяще.
- Она делала это совершенно не ради денег.
Тим: Да. Она была тихой и робкой, но она являла силу и юмор при этом. Эми показала это с такой деликатностью. Я никогда не режиссировал столь деликатной актерской игры.
- Делать малобюджетный фильм без больших эффектов и всего прочего было легче для тебя в некотором смысле?
ТИм: В чем-то да. Ты должен работать очень быстро и с маленькой командой людей, это похоже на студенческий фильм. Но это здорова. Энергия от этого потрясающая. И у тебя нет бремени тех вещей, которые приходят вместе с производством крупнобюджетного фильма: нет навязывания условия от сетей "Бургер Кинг", "Кей Эф Си" и... "Закуски Больших Глаз" *смеется* . Очень приятно не иметь дела с подобным. Потому что когда ты делаешь большой фильм, это становится частью твоей работы тоже. Ты фокусируешься только на фильме, и это всегда наслаждение.
- Фильм ставит вопрос о том, что есть искусство. Что ты думаешь об этом?
Тим: Я думаю, это вопрос, на который нет ответа. Это зависит от того, как люди воспринимают это. Я много раз на собственном опыте проходил через это. Один человек считает что-то светлым, а другой - очень мрачным. Искусство - это то, как люди его видят, как люди воспринимают свою культуру и другие культуры. Это вопрос, на который нет ответа. Но для меня это то, с чем я имел дело сам много раз. Я проходил через это. Для меня это интересный вопрос, чтобы говорить о нем и думать о нем.
- Это как с отношениями. Ты обнаруживаешь себя в полном трансе.
Тим: Да. Многие люди, включая меня самого, часто обнаруживают себя в ситуации, когда, думая об отношениях с кем-то, задаются вопросом: "А зачем я так долго это делаю?"
"Я встретил ее где-то в середине 90-ых, в 1995 году. Я знал ее работы с детства, потому что они были везде - они висели у всех в гостиных, в спальнях. Я очень хорошо был осведомлен о них, они были частью культуры, в которой я жил. Но я не знал этой истории, потому что, как и все остальные, я думал, что это Уолтер писал картины. Я встретился с ней, посетил ее студию, заказал у нее картины. И я был очарован ею, как человеком: она была очень тихой, очень робкой, очень приватной, она - один из самых робких людей, что я когда-либо встречал. Ряд лет спустя я узнал о том, что Скотт и Ларри пишут сценарий о ней. Они написали "Эд Вуд", поэтому я работал с ними уже. Они нашли свой путь в работе, делая сценарии о реальных людях, чьи истории кажутся неправдоподобными. Мне все это понравилось в этой истории: эти странные отношения между Уолтером и Маргарет, эти странные картины, которые я так хорошо помнил. Все эти элементы сделали эту историю очень личной для меня".
"Я не могу сказать, что мне нравятся эти картины, потому что я нахожу их довольно тревожными. В этих миленьких детях есть что-то от детей из хоррор-фильмов. Мне нравится противоположность чувств, что их картины давали мне".
"Я думаю, что после периода работы над крупнобюджетными фильмами возможность сделать малобюджетный фильм и сфокусироваться только на актерах очень привлекла меня. Настало нужное время, Кристоф и Эми заинтересовались проектом, так что... Скотти и Ларри очень переживали за проект. Мы все очень хотели, чтобы этот фильм был сделан. Так что... Я просто должен был сделать его! *смеется* "
"Они двое - одни из лучших актеров, с которыми я работал. Уолтер был тем еще персонажем, и Кристоф такой же. Он показал талант торговца, шарм, темное, печальное, трагедию - все в одном персонаже. Только Кристоф смог бы сделать это. Эми идеально сыграла внутренние страдания. Для меня ее игра потрясающая, потому что делать подобное очень сложно. Играть все это внутренне, но при этом не играть жертву. Потому что Маргарет была очень тихой, робкой, но она участвовала в этом, она приняла свою ответственность за это. И у нее есть это тихое чувство юмора, которое Эми переняла идеально".
"Что есть искусство - вопрос, на который нет ответа. Это то, что вы таковым рассматриваете. Многие люди не рассматривали картины Кин как искусство вовсе, только как китч, и некоторые не рассматривают до сих пор. Подобных случаев много. Это интересный вопрос, который выходит за рамки только искусства: чем мы считаем друг друга, чем мы считаем культуры и так далее. Это более широкий вопрос, на который нет легкого ответа".
- "Эд Вуд" - один из моих самых любимых фильмов. Я взволнована, что ты снова поработал с этими сценаристами. Какова в сравнении была работа с ними снова?
Тим: Схожесть была, потому что Скотт и Ларри хороши в написании историй про реальных людей, которые в определенном смысле были маргинализированы. Они слегка вне общества. Также схожа тема - что хорошо, а что плохо. Я проходил в своей жизни через этот опыт. Одни люди любят это, а другие ненавидят это. Как в случае с Вудом, так и в случае с Кин, мнения об их искусстве - весьма полярны. Некоторые люди обожают их и завешивают ими все гостиные Америки, некоторые люди ходят содрать их со стен. Они влияли на всех людей, даже на тех, кто ненавидел их. Кто-то обожал, а кто-то хотел содрать - это стало целым движением. Эти картины имели власть над людьми.
- Люди делят твои фильмы на готические фентэзи и реальные драмы. Что делишь так же?
Тим: Нет. Потому для для меня фантазия и реальность - размыты. То, что все считают нормальным, я нахожу ненормальным. Это касается жизненного опыта. Так что это интересная тема: как люди смотрят на вещи. Например, о моем фильме "Бэтман" одни говорили "это слишком мрачно", а другие говорили "это слишком светло". Как одна и та же вещь может быть слишком светлой и слишком мрачной, это же полярные вещи? Взгляд людей на вещи интересен мне. Как в этом фильме: что искусство, а что нет, что хорошо, а что плохо. Это вопросы, на которых нет ответа, но это интересные ответы.
- То же самое с рецензиями на "Большие глаза" сейчас. Кто-то пишет, что он трагичен, кто-то, что он комичен.
Тим: О, да. Так и в этой истории: критики не рассматривали это как искусство,а только как китч. Это было так странно для Маргарет: она хранила свой секрет, но при этом слышала всю эту критику, слышала, как ее работы называют мусором. Странные времена.
- Ты был хорошо знаком с ее картинами?
Тим: О, да. Я вырос среди них. Это было так называемое пригородное искусство. Это вообще было единственное искусство, которое я знал. Ты идешь в чей-то дом, в чью-то гостиную, в чью-то спальню, в кабинет доктора, в кабинет дантиста, в супермаркет - ты не видишь репродукций Матисса и Пикассо, ты видишь только Кин. Так что я был очень хорошо знаком с ними. И они, как странный сон, остаются с тобой. Я не могу сказать, что они мне нравились, когда я их видел, я находил их весьма тревожными, но именно поэтому они и привлекали меня. Это были времена, когда господствовала идея американской мечты, а эта пара, имея дисфункциональные отношения, производила таких вот странных детей. Это как символическая версия провальности американской мечты.
- Вернулся ли бы ты в мир Бэтмана теперь, когда фильмы о супергероях буквально пожирают Голливуд?
Тим: Это так странно... Я делал "Бэтмана" в 1989 году, а теперь, столько лет спустя, фильмы о супергероях пожрали не только Голливуд, но и мир *делает страшные глаза*
Тим Бертон:
"Я заказывал у нее пару картин, и я приобрел несколько старых картин Кин, так что да, у меня есть несколько".
"Я вырос, глядя на эти картины. В Бербанке, где я вырос, они были везде. У каждого были эти принты. Они были в гостиных, в кабинетах врачей, в кабинетах дантистов. Так что это было очень большой частью культуры, в которой я вырос".
"Я сам в своей жизни состоял в дисфункциональных отношениях много раз, поэтому эта история, - то, с чем я могу соотнести себя. Это о том, как противоположности привлекают друг друга, о том, как один человек плох в чем-то, а другой в этом же - хорош. И в итоге они создают что-то одно, что может быть как хорошим, так и плохим. Такого рода динамика отношений".
"Мы никого не обвиняем. Хорошие люди и плохие люди имеют в себе различные стороны. Несмотря на его злость и манипулирование, внутри он печален, потому что он хочет быть тем, кем он не является. Вы можете испытывать некоторое сочувствие к таким людям".
Кристоф Вальц:
"Это не биопик. Это история об очень специфических отношениях. Об их взаимосвязи, об их браке, о том, как их индивидуальные траектории развели их, а не свели. И вы приглашены, чтобы проследовать за этой динамикой и в некотором смысле принять в ней участие".
- Расскажи мне о своих отношениях с Маргарет и о том, как она повлияла на твои работы еще до "Больших Глаз"?
Тим: Это происходило непрямым образом. Ее картины были повсюду в Бербанке, где я рос. Это очень живые воспоминания. Я всегда находил интересным то, что эти картины были слегка тревожными. Эти крутые детки, но в них было что-то... Именно поэтому они мне и нравились. Для меня в них было что-то от образов из хоррор-фильмов. И меня всегда удивляло, насколько популярными они были. Люди не знали другого мирового искусства, они знали только это. Я нахожу это очень интересным.
- Сценаристы сказали, что если бы это не было реально произошедшей историей, они бы в это не поверили. Это привлекло тебя?
Тим: О, да. Абсолютно. О сцене в суде люди думают, что мы преувеличили ее. А на самом деле, мы все сгладили, преуменьшили. В реальности все было куда экстремальнее. Он допрашивал сам себя, клялся и все прочее. Все это звучит настолько невероятным, но именно это и волнующе для меня - что это правда.
- Не могу представить никого, кто сделал бы эту сцену так, как Кристоф.
Тим: Люди думают, что мы сделали макроверсию. Но на самом деле это смягченная версия того, что происходило.
- Ты впервые работал с группой людей, с которыми до этого не работал. Это было целью?
Тим: Это не было целью. Это была возможность поработать с людьми, которыми я восхищаюсь. В актерском составе не оказалась никого, чьей работой я бы не восхищался. Так что мне очень повезло. Для меня это замечательный способ познакомиться с людьми! *смеется* Работать с ними было чем-то экстраособенным для меня. Я не сделал это намеренно, но это был очень счастливый опыт.
- Все, кто пишут о фильме, отмечают, что это совершенно иной для тебя проект. Ты чувствуешь именно так?
Тим: Во всем, что я делаю, я стараюсь найти личную связь. И в этом фильме, очевидно, тоже. Здесь много всего. Я работал со Скоттом и Ларри на "Эде Вуде", и в этих двух фильмах есть схожие вопросы о том, что хорошо, а что плохо, что искусство, а что нет. И схожие полярные мнения об этом. В этих фильмах есть сходство. И, как я уже сказал,то, что производит на тебя впечатление в детстве, остается с тобой.
- Как во мне навсегда остался "Кошмар перед Рождеством".
Тим: Эти картины - в некотором смысле тоже как из ночных кошмаров *смеется*
- Расскажи мне немного о специфической работе с цветами в этом фильме.
Тим: Цветовая схема базируется на эре 60-ых. И также на картинах Кин. В них есть что-то очень зловещее в этих картинах, что-то слегка за гранью. И мы попытались работать с этим в выборе цветовой палитры фильма. Странный зеленый. Странный красный. Яркие, слегка режущие глаз цвета. Я перенес это в фильм из картин.
- Материал фильма влияет на твой подход к работе с актерами?
Тим: Нет. Каждый актер имеет тенденцию играть по-своему. Так что ты просто позволяешь всему происходить. Это странно, потому что хоть ты и делаешь реальную историю, эти люди - не широко известные фигуры, поэтому ты имеешь свободу создавать это так, как ты это чувствуешь, создавать версию того, что ты чувствуешь относительно этих персонажей. Эми встречалась с Маргарет, и я думаю, что это очень помогло ей. Уолтер умер. Но Кристоф работает совершенно по-другому. Он читает сценарий и делает собственную интерпретацию. Ты просто позволяешь каждому человеку делать персонаж так, как он чувствует. Я думаю, это лучший способ.
Тим Бертон: "Это история о Маргарет и Уолтере Кинах, которые создали эти картины, или, преимущественно, принты, которые были очень, очень распространены, особенно в пригороде, где я вырос. Очень много лет все думали, что Уолтер писал эти картины, а потом открылась правда о том, что их создала Маргарет. Истина была объявлена, был суд, было дело и все прочее. Мы на самом деле преуменьшили сцену суда, потому что в реальности все было намного экстремальнее. Люди думают, что мы все преувеличили в нашей сцене суда. Но нет".
Кристоф Вальц: "Это лишь толика происходившего в реальности. В реальную историю было бы поверить невозможно. Например, то, как они продолжали выносить друг друга. То, как они относились друг к другу, в особенности, он к ней. Это бы просто уничтожило здравый смысл в киноповествовании".
Тим Бертон: "Это случай, когда правда страннее вымысла. В нашем случае - даже в экстремальном смысле. огда я рос, эти картины были везде. Но до середине 90-ых - тогда же я познакомился с ней и заказал у нее картину - я не знал правды. Это произошло незадолго до того, как я узнал, что Скотт и Ларри пишут этот сценарий. Это было как две параллельные вселенные, которые потом сошлись вместе. Так что да, я был заинтересован историей Маргарет до того, как узнал о сценарии. Несмотря на то, что Уолтер был маньяком, он стоял у истоков массового производства принтов картин. Он сделал искусство маркетингом, открыл собственную галерею. А теперь это - привычное дело".
Кристоф Вальц: "Учитывая, что это 50-ые годы, это - революционно. А в наши дни это было бы абсолютно нормально. Потому что теперь мы превратили всё, абсолютно всё, в продаваемые продуты потребления. Так что если смотреть на это с такого угла, учитывая время, то это выдающаяся история".
Тим Бертон: "Мы думали, что из-за того, что этот фильм показывает Уолтера, и из-за того, что Маргарет столь закрытый, приватный человек, она никогда не согласится на осуществление проекта, и проект никогда не увидит света дня".
