"Суини Тодд как эротическая идея"
Джонни: Годы и годы назад он приехал… он принес… С Хеленой, да?
Тим: *недовольно* Да.
Джонни: Навестил меня и мою семью на Юге Франции… У нас дома… И он дал мне… Привез мне… Этот… компакт-диск с саундтреком «Суини Тодда». Это было шесть лет назад. И я что-то вроде: «О, окей». Я послушал это потом, это было очень интересно, но не то, что ты ожидал бы от Тима – это такое большое и в духе оперы. И мы не говорили об этом ближайшие пять лет или типа того.
Тим: Это как тушеное мясо.
Джонни: Да, на медленном огне.
Тим: Я спросил его более направленно, заинтересован ли он в том, чтобы сделать это. Он сказал: «Да, я думал, ты можешь сделать это». И этого всегда было достаточно для меня. Потому что я знаю его: он не сказал бы «да», если бы он чувствовал, что не может сделать это. Еще через парочку месяцев он прислал мне кое-что, и это было очень волнующе, потому что это мгновенно стало его личным – это был он, но он принес что-то новое в это, и я был очень взволнован этим.
***
Джонни: Это был пугающий момент. Потому что я не был уверен. То, что я был музыкантом, означает, что у меня есть некоторое понимание этого процесса, но не пения. Поэтому… Да, единственным способом узнать, смогу я это или нет, было просто встать перед микрофоном и сделать это. Это как закрыть глаза и прыгнуть в пропасть. И я был счастлив, что … Был момент, когда я подумал: «Я думаю, это сработает». Нет, я не подумал, что я велик в этом, нет, но был момент, когда я подумал, что я могу дать Тиму знать, что все будет окей. И я позвонил ему и сказал: «Я думаю, у нас все будет прекрасно».
Тим: Это интересно, потому что я не певец, но есть что-то в изучение этого процесса самому - в пении есть что-то обнажающее в пении, это очень обнажающее эмоционально, особенно когда ты не певец по образованию. Он принес в это что-то очень интересное, это полностью другой уровень, это не то, что ты можешь увидеть на сцене. Это внутреннее качество, эмоциональное качество, опять же, это было очень волнующе и удивительно для этого произведения.
***
Джонни: Это многослойно, потому что есть блестящая музыка, есть эта удивительная и уже эмоциональная мелодия, есть стихи и история, ты знаешь, что происходит. Поэтому, как актер ты должен громко петь долго, и это пугающе. Ты не можешь спрятаться, не можешь.
Тим: Я смотрел на тебя и еще 50 человек стояло в округе.
Джонни: Да, ты был. Никакого способа спрятаться.
Тим: И помимо пения еще разбрызгиваемая кровь. Так что много сложных задач в этом фильме!
***
Джонни: Тим и я во время нашей первой беседы об этом парне, о Суини и всем прочем… Для меня… для нас идея с этим парнем была очевидно эротичной… Ты знаешь, делать своими жертвами, отбирать жизни – он любит это. Он был сослан в то место, и все эти годы он думал об этой величайшей несправедливости. И эмоции в его голове – это единственное, что продолжает делать его живым, потому в сущности он уже мертв. И единственное, что держит его живым, это идея того, что однажды он сможет отплатить, отомстить тем людям, что поступили с ним настолько неправильно. Интересно было думать: свели ли месть и наваждение его с ума? *смотрит на Тима* Я не думаю так.
Тим: Он трагичен. Мы хотели больше сфокусироваться на трагичности его персонажа. Мы также много говорили обо всех этих актеров хоррор-фильмов, как Лон Чейни, Борис Карлофф, Питер Лорри. Они были очень хороши в улавливании трагедии и несправедливости, которые трансформировали их в кого-то другого. Это персонажи с туннельным видением, которые больше ничего не видят вокруг себя, кроме какой-то одной вещи. Поэтому мы знали, что более важна трагичность персонажа, сем его безумие.
Тим: С ним я как будто работаю с разными актерами каждый раз, потому что он делает что-то отличающееся каждый раз. Это всегда ново для меня. Потому что я знаю кого-то во многих аспектах, но каждый раз во время работы это новая личность. Это всегда интересно, всегда свежо, особенно в этом фильме, в котором он переходит на следующий уровень, добавив ко всему имеющемуся пение. С каждым разом все более волнующе.
Джонни: Что касается меня…. Когда я получил тот звонок от Тима, в котором он сказал… Ты знаешь, что я люблю, так это то, что когда мы говорим о чем-то, нет никаких упоминаний названия или сценария, и я всякий раз жду этого момента, когда он наступит. Это самая волнительная вещь в мире. Потому что для меня это как вернуться в то место, где процесс по-настоящему заряжает тебя энергией, это так здорово, это комфортно и это твой дом. Я восхищаюсь так многим в нем как другом, но как режиссер – это настоящий художник, это редкое-редкое явление в кино, особенно в наши дни. Это бескомпромиссное видение. Это самый лучший момент в мире, когда он так звонит мне.
Расшифровка и перевод - Helga. При использовании текста необходимо указывать автора и источник - burtonland.ru
