Фото со съемок "Бетмена"







галерея фото со съемок Бетмена

Интервью Антона Ферста, дизайнера "Бэтмена", и Тима Бертона
ВИДЕО

Антон Ферст и Тим Бертон

Гейвин Смит: Когда ты работал над сценами с Лугоши, был ли в твоих мыслях Винсент Прайс или ты просто думал о сценах, которые хочешь получить?

Тим Бертон: Нет. На самом деле эти отношения были основаны не только на одном Винсенте Прайсе, но и еще на одном человеке, это смесь. Многое основано на другом моем друге, который умер, он был тем, о ком я заботился и кто, вероятно, имел более острые края, чем Бела.

Гейвин Смит: Это Антон Фёрст?

Тим Бертон: Да. Я не осознавал этого, пока не начал снимать. Наиболее очевидное сравнение – с Винсентом Прайсом, но именно это стало интеллектуальной и эмоциональной мыслью в самом начале. Первым пришел Антон, еще до съемок, а позже я почувствовал эмоциональную ответственность перед материалом. Фильмы – как форма дорогой психотерапии для меня.

Антон Ферст был близким другом Тима Бертона, с которым его связывали не только рабочие, но и душевные, романтические отношения, о чем Тим говорит в интервью для  «Film Comment» в 1994 году, спустя три года после гибели его друга.
Когда Антон покончил жизнь самоубийством, спрыгнув с 8-го этажа парковки для машин, для Тима это "стало большим ударом" (М. Солсбери)

Антон родился в Лондоне, 6 мая 1944 года, за 14 лет до того, как появился на свет Тим Бертон.  Он получил образование в Лондонском Королевском колледже искусств под руководством сэра Хью Кассона, который говорит о нем, как об одном из наиболее интересных и вдохновляющих  учеников.
Антон Ферст мало ходил в кино в юности. «Это не настоящая жизнь», -  говорил он, - «и это, как правило, не искусство».  Однако, вся его взрослая жизнь была посвящена кинематографу, созданию "миров".

(далее цитата из статьи  Саймона Гарфилда «Когда ад пророс через асфальт: Антон Ферст создал Готэм-Сити «Бэтмана».)

Его большой прорыв -  фильм 1984 года «В компании волков», психосексуальный пересказ «Красной Шапочки» Нила Джордана. «Кто-то предложил, чтобы мы дали роль Красной Шапочки дочери Антона», - говорит Стив Вулли, продюсер фильма. – «Она была слишком красива, но я приехал в квартиру Антона (на северо-западе Лондона), и мы говорили с Нилом о дизайне. У нас была эта идея создать весь лес в павильонах. Антону сразу же понравилась идея, и сказал что-то вроде: «Я знаю, своего рода смесь Дали и Дора!» Я понятия не имел, о чем он говорит, но у него был этот маниакальный энтузиазм, который означал, что было трудно не кивать головой и не говорить: «Да, да, да».
«Его большой вклад заключался в создании вещей, которые никогда ранее не создавались в фильмах», - говорит Эдди Батлер, скульптор, работавший на всех фильмах Ферста. – «Его отсылки были сложными и чрезвычайно разнообразными, и он нуждался в сильных образах, которые могли быть разработаны только глубоко. Он никогда не играл в интеллектуала, но у него был очень интеллектуальный подход».
Как и любой британский фильм последнего десятилетия, «В компании волков» был сопряжен с финансовым  компромиссом. Вулли вспоминает: «Я сказал Ферсту: «Ты хочешь семь деревьев, но мы получили  денег только на пять». Он хандрит немного, а затем предлагает совершенно невероятное решение! Пусть это звучит немодно, но он сделал на пленке то, что, я думаю, никогда не делалось до него, включая работу штукатуров и резчиков полистирола, и он был очень горд тем, чего он смог добиться вместе со своими ребятами, чтобы улучшить эффективность работы. Антон всегда сплочен со своей командой, но будет спорить с пеной у рта невероятно бурно. Он врывался в своих германских сапогах и большом темном плаще, выглядя невероятно сурово, посасывая трубку. Но в конечном счете он всегда смеялся над всем и был очень разочарован в тех людях, которые не смеялись. Он просто обнимал тебя в итоге, как настоящий добропорядочный человек».
«Он был вдохновляющим», -  говорит Элисон Доминиц,  помощник Ферста на фильме «В компании волков». – «Я никогда не встречала такого человека, как он. Он был чрезвычайно обнадеживающим, и ты просто заворожен им, что бы он ни делал. Он не обсуждал арт-директоров, жизнь и бюджеты.  Искусство было всем, что обсуждалось».
Как говорит один его друг, Ферст скакал по жизни, как средневековый черный конь. «Женщин он очень привлекал», - говорит Джон МакИлврид, близкий друг с семидесятых годов. -  «Он был очень очаровательным и физически впечатляющим. У него был этот необыкновенный нос. Вместо подписи он мог бы рисовать маленькое изображение себя, похожее на хищную птицу. Когда ты идешь с ним ужинать - он ужасный людоед: никакого этикета, он сожрал бы все из тарелки каждого. Когда он ходил по художественным   галереям, он всегда брал трубку и ужасающим образом постукивал ею по мраморным плитам. Он жил в своем собственном мире. Пенни Филдинг (его вторая жена) частенько говорила: «Простите моего друга - он из Барселоны».
Наряду с эксцентричностью пришла тревога. Его отец, который страдал от психического заболевания  и алкоголизма, умер, когда Ферсту был 21 год, и вскоре после этого он начал принимать валиум, чтобы успокоить нервы. «Я думаю, что он был просто очень обеспокоен не кончить так, как его отец, которого он не очень-то любил», -  говорит МакИлврид.
Когда личная жизнь Ферста помрачнела, он похоронил себя в работе. В 1985 году он согласился взяться за  то, что некоторые из его коллег посчитали бы невозможным предприятием. Стэнли Кубрик хотел снять фильм про  Вьетнам, но не хотел путешествовать. Сможет ли Ферст построить ему Вьетнам на месте заброшенного газового завода «Бектон» в лондонском Ист-Энде?
«Цельнометаллическая оболочка» создавалась почти два года. Стив Вулли вспоминает день рождения в его квартире во время съемок, на котором Антон «буквально рухнул в 10-30 вечера, потому что он был на личном вызове у Стенли 24 часа в сутки. Его одержимость работой был настолько мощной, что превосходила все остальное».
Фильм был признан успешным. Вьетнам Ферста, который он лично считал «лучше настоящего», был  воспринят, как шедевр.
«Это как если бы ад пророс через тротуар и стал расти».
В марте 1989 года Антон Ферст был за своей чертежной доской и рассказывал мне о своем видении «Бэтмена». Он говорил о футуристах, Фрице Ланге, голограммах и «космической реальности». С ликованием он демонстрировал свой Бэтмобиль. Залитый светом и в окружении 200 листов бумаги, он был человеком в своей стихии. «Этот фильм должен быть уникальным, как никакой другой», - сказал он. – «И вне времени».
«Антон, которого я знал, изменился на «Бэтмане»,  - говорит Вулли. – «У него было много высококвалифицированных людей под руководством, которые доверяли ему. Антон звонил мне из своей студии и говорил: «Боже, нет никого, как ты! Никто не приходит в офис напрягать меня. Помимо Тима, мне кажется, никому нет дела до фильма».
Его работа была признана лучшей вещью в фильме и принесла ему «Оскар».

Глен Шадикс, близкий друг Тима Бертона, рассказывал , что для него было удивлением обнаружить статуэтку Оскара в гостевой ванной Антона в его голливудском доме. Глен был на вечеринке, посвященной Дню Рождения Антона, на которой так же присутствовал и Тим Бертон. Глен говорит, что Тим сделал много полароидных снимков пока они с Антоном полностью одетые плавали в бассейне.
В "Эде Вуде" Тим показал, как Эд забоится о Лугоши, приезжая по его зову среди ночи, чтобы помочь другу справится с болезнью. Вероятно, это же происходило и между Антоном, оставшимся один на один со своей больезнью, и Тимом. Так же легко понять, что Тим был тем, кто отвозил Антона в клинику на лечение.
В интервью для «Film Comment» в 1994 году Тим сознается, что он так же принимал наркотики

Учитывая, что, как минимум два его близких человека были наркоманами, Депп и Ферст, такое признание со стороны Бертона не удивительно.
Во время работы над "Бэтменом" Тим Бертон женился на Лене Гейске. После завершения работ над фильмом, Антон Ферст с семьей перебирается в Голливуд. И новый проект, продолжение "Бэтмена", Бертон планирует снимать в Бербанке.

Марк Солсбери:
Невзирая на большие расходы, «Уорнер бразерс» сохранили на студии «Пайнвуд» в Лондоне, гигантский Готэм-сити, Бертон решил снимать фильм в павильоне «Уорнеров» в Бербанке. Бо Уэлч, художник-постановщик фильмов Бертона «Битлджус» и «Эдвард Руки-ножницы», был приглашен для руководства строительством нового Готэм сити, сохранившего ощущение ада, присущее прежнему созданию Антона Ферста, но оказавшегося, по мнению Уэлча, более американским, чем прежний город, «более остроумным и ироничным». Ферст после «Бэтмена» пытался осуществить несколько постановочных замыслов, спроектировал «Планету Голливуд» в Нью-Йорке, но не смог из-за своих контрактных обязательств участвовать в продолжении «Бэтмена». Он покончил с собой в ноябре 1991 года, через три месяца после начала съемок «Бэтмен возвращается».

(далее цитата из статьи  Саймона Гарфилда «Когда ад пророс через асфальт: Антон Ферст создал Готэм-Сити «Бэтмана».)

«Они серьезно?» -  Антон Ферст спросил своего друга. - «Это звучит как шутка». Это была не шутка. Ресторан под названием «Планета Голливуд» должен был открыться в Нью-Йорке осенью 1991 года, и он нуждался в дизайнере интерьера. Брюс Уиллис, Сильвестр Сталлоне и Арнольд Шварценеггер дали свои имена, чтобы воссоздать Голливуд  с гамбургерами, показывая памятные фильмы, а также манекен Арни из «Терминатора-2» и окровавленную футболку Брюса из «Крепкого орешка» в надежде, что фанаты будут стоять в очереди в течение многих часов, чтобы стать частью этого. Дизайн интерьера имел бюджет 8 млн. долларов. Дизайнер должен был получить около 200 тыс. долларов. Но кто был достоин этой работы? Кейт Бариш, председатель ресторана, хотела звездного дизайнера, который соответствовал бы его звездным покровителям.

(Джонни Депп, Брюс Уиллис и Деми Мур на открытии ресторана)

Антон Ферст думал, что это была шутка, когда он получил звонок. Он никогда не делал ничего подобного и не был в лагере Арни. Но так как он выиграл «Оскар» за  визуализацию Готэм-Cити для «Бэтмена» в марте 1990 года, он стал получать всевозможные странные предложения. Ранее он делал дизайн для фильмов «В компании волков», «Цельнометаллическая оболочка» и «Близость духов», получая  ограниченное признание и адекватную финансовую компенсацию; после «Бэмана» же он мог отгонять предложения, как назойливых мух. Теперь это было так: Заключить ли следку с этим режиссером? Выбрать ли производственный  офис в «Коламбия Пикчерс»? Дом в Беверли-Хиллз?
Он сделал «Планету Голливуд». На вечеринке в честь открытия клуба в октябре прошлого года  многие гости сказали, что им безумно понравилась его работа. Ферст улыбался для камер с его дочерью Ванессой, пил «Heineken», тусовался с Ким Бэсинджер и Стиви Уандером. Будучи не особенно разговорчивым, он вспоминал год компромиссов и личных разочарований, что он пережил из-за этого места, смотрел на кинобезделушки в стеклянных витринах, понимая в душе, что все это мусор.
Друзья, которые прилетели из Англии на открытие, почувствовали, что не все хорошо. За год, что прошел между принятием предложения и открытием клуба, его жизнь изменилась. В Голливуде он был отрезан от большинства своих друзей, от той работы, которую делал лучше всех, и его навыки практически застопорились. Кроме того, он много пил и пристрастился к валиуму.
Но не было никаких признаков того, что Ферст на грани своего конца, и, конечно же, никаких предвестников того, что 25 ноября, через четыре недели после этого открытия, его семья будут разбужена известием о том, что Антон выбросился с восьмого этажа автостоянки Лос-Анджелеса.
Во многом смерть Антона Ферста является материалом-клише из притчи о Голливуде: британец находит успех благодаря американским студиям, но затем не может справиться с безумием и обманом. Тем не менее, его семья и множество друзей были потрясены его смертью, рисуя его образ противоположно этому клише: он человек, который любил жизнь, который редко говорил о депрессии, человек, который в последнее время имел больше денег, больше признания, больше открытых дверей, чем на любой другой стадии его карьеры. «Он был очень волевой человек», - говорит один из его старых друзей. – «Но и нужна сильная воля, чтобы прыгнуть с 8-этажного здания»
Художник-постановщик создает визуальную текстуру фильма, тот материал, на котором мы строим наши мечты и побеждаем зрительское недоверие. Работы гораздо больше, чем в сценографии, и это сплошь нематериальные аспекты: тепло, настроение, цветовая кодировка – все это будет иметь жизненно важное значение для устойчивого визуального воздействия фильма. Лишь самые лучшие могут создавать новые миры.

Глен Шадикс рассказывал, что когда он делал фото Антона для его знаменитой фотосессии с часами, он курил в его студии "самый большой косяк марихуаны, который я когда либо видел".

(далее цитата из статьи  Саймона Гарфилда «Когда ад пророс через асфальт: Антон Ферст создал Готэм-Сити «Бэтмана».)

«После «Бэтмена» он понял, что если он хочет продолжать делать такие фильмы, как этот, он должен переехать в Штаты, как и все остальные», -  говорит Вулли. – «Он удовлетворял свои амбиции в Англии. Здесь же вы выполняете определенное количество работы,  после чего задаете себе вопрос: «Стоит ли продолжать здесь проходить через всю эту клевету и деградацию в Голливуде для того, чтобы зарабатывать в 4 раза больше?»
«Бэтмен» был последним американским блокбастером, сделанным в Великобритании. Государственные налоги выросли, обменный курс стал хуже. «Антон был очень зол на то, что происходит здесь в политике»,  - говорит МакИлврид. – «Он всегда был большим сторонником британской киноиндустрии и теперь ненавидел то, что он видел, как плоды безнадзорности и упадка».
Он переехал сначала в Нью-Йорк для разработки проекта «Awakenings», больничной драмы Пенни Маршалл, основанной на работе Оливера Сакса. В начале 1990 г. он прочно утвердился в Голливуде, и первоначально выразил удовлетворение своей новой жизнью. Сделка с «Sony» (которая недавно была принята на «Коламбия Пикчерс») подбросила несколько интересных возможностей. Майкл Джексон был желающим присоединиться к проекту «Midknight», полнометражному мюзиклу, и Ферст также имел идеи для киноверсии «Кандида» и нового «Франкенштейна». Он покровительствовал абсурдным ресторанам и устраивал себе встречи с ведущими агентами и звездами. Все, казалось, были в восторге от этого чудака с пиратским дресс-кодом и графским акцентом.
«Тот, кто оказался бы в его доме и встретил бы Антона впервые, подумал бы: «Все это странно, а этот человек сошел с ума», - говорит МакИлврид. Ферст ходил с зеленым попугаем на плече. – «Наполеон создавал ужасный шум. Он мог слететь с Антона и укусить тебя. Потом Антон случайно задушил его во сне, повернувшись. Очень по-голливудски».
Ферст вскоре стал огорчен тем, что его проекты в кино оказывались крайне затянутыми. «Они вертят морковкой у вас перед носом и обещают вам все, но на самом деле вы среди реальных акул», -   говорит Вулли. – «У меня было впечатление, что он несчастлив. Он топтался на месте в ожидании, что появится что-то стоящее. Когда я услышал, что ему предлагают работу режиссера и продюсера, и об этих ресторанах, я был потрясен. Это не имело ничего общего с тем, что Антон по-настоящему любил делать – создавать миры. Я бы никогда не доверил Антону снимать фильм. Ему нужно огромное количество поощрения, чтобы создать что-то правильное. Он нуждался в своих друзьях вокруг себя».
Второй брак Ферста распалась в декабре 1990 года, и хотя он недолго встречался с актрисой Беверли Д’Анджело, его друзья видели, что он был очень одинок. Он начал принимать хальцион, снотворное, которое было запрещено в Великобритании из-за его возможных побочных эффектов - амнезии, паранойи и депрессии. Его проблема с алкоголем усугубилась, и он начал говорить другу об отце впервые.
«Если ты выходишь в свет в Лос-Анджелесе и пьешь слишком много – то ты уже знаменитость», -  говорит Вулли. – «Если бы вы видели его, когда он получал «Оскар», то видели бы, что Антон постоянно пьян. Большинство людей, которые работают в кино в Великобритании, пьют. Антон напивался в Лос-Анджелесе по несколько ночей подряд, но здесь так обычно не делают, по крайней мере, вы не делаете этого публично. И тогда, возможно, и начинает развиваться фобия: у тебя есть эта работа, но нет старых товарищей с тобой, нет твоих штукатуров, резчиков и прочих».
«Антону всегда нужна была его команда вокруг него», - говорит Эдди Батлер, - «именно поэтому многие из нас работали вместе как единое целое на всех его британских фильмах. У него было это взаимопонимание, которого он не нашел бы в Голливуде. Можно было бы говорить о сложных вещах просто и знать, что будешь понят».
Основной дилеммой Ферста было то, что он был художником-постановщиком, который не принимал непосредственного участия в производственной части. Когда вести о продолжении «Бэтмена» всплыли, Ферст стремился сделать этот проект. Но «Бэтмен возвращается» был картиной «Уорнер Бразерс», а у Ферста был контракт с «Коламбией»
«Я думаю, что он был расстроен, тем, что, сделав столько для успеха «Бэтмена», он получил так мало денег от него», - говорит МакИлврид. – «В его доме к стене был прикреплен один доллар, под которым он поместил надпись: «Мои остатки от «Бэтмена». Он всегда был озабочен деньгами, которые пошли на его агента,  его бухгалтера и его адвоката. Он был очень озабочен ответственностью перед своими двумя детьми».
«Я мог представить, как он упал и поднялся, но я не мог представить его прыгающим», - говорит Вулли. – «Он был очень неуклюжим, невероятно хрупким. Всякий раз, когда он простужался, он был на пороге смерти. Тебе хотелось обнять его, обернуть его шерстью».
К концу ноября 1990 года Ферст объявил о своем намерении бросить наркотики и алкоголь. Он обрезает свои длинные каштановые волосы в знак очищения. Найджел Фелпс, один из немногих его старых друзей, которые сопровождали его в Лос-Анджелесе, работая в его кабинете, был рад отвезти его в больницу «Мидтаун» на обследование. Но по формальностям требовалось время для оформления, и Ферст бродил снаружи. Он поднялся на восемь этажей гаража напротив, после чего был найден разбившимся в переулке мгновение спустя.
МакИлврид считает, что это был импульсивный поступок. «Антон был не в состоянии это спланировать. Он, очевидно, чувствовал себя подавленным и просто сказал: «Я ухожу».

Антон говорил друзьям о том, что в 1992 году он собирается лечь в клинику для лечения от наркозависимости. Вероятно, какие-то попытки лечиться в больнице, показанные Тимом Бертоном в фильме "Эд Вуд", где он обрисовал свои отношения с Антоном,  происходили и раньше, еще в Лондоне.
Приехав в Голливуд, где перспективы для работы были большими, чем в Англии, Ферст, надеялся раскрыть свой потенциал, дать новый толчок своей жизни. Возможно, он надеялся, что ритм жизни в Голливуде, отличающийся от европейского, даст ему шанс  выбраться из наркозависимости. Однако, все получилось наоборот. Лишенный обычного уклада, своей команды, он почувствовал себя потерянно. Так же немаловажным было и то, что в Пайнвуде он был выдающейся фигурой, а в Голливуде сразу же стал равным среди профессионалов своего уровня, что не могло не обескуражить его, как человека, любящего  и привыкшего быть превосходящим.
То, что ему отказали в работе с Тимом над продолжением "Бэтмена", стало одной из причин его депрессии, приведшей к самоубийству.  Рэндел Чемберс уверенно пишет о том,  что Ферст совершил суицид, после того, как ему не дали возможности продолжить работу над «Бэтмен возвращается». Человек, который находился в таком болезненном состоянии, как Антон, вполне мог расценить отказ, как собственное поражение, творческую непригодность, крах своей карьеры и жизненных амбиций.

(далее цитата из статьи  Саймона Гарфилда «Когда ад пророс через асфальт: Антон Ферст создал Готэм-Сити «Бэтмана».)

В поминальной службе в Колумбии в декабре  его первая жена Джейн сказала: «То, что убило Антона, было, вероятно, очень давней его болью».
Его тело было доставлено на самолете для погребения в семейном склепе в Восточном Сассексе три недели спустя . Его дети, оба бывшие жены и пожилая мать присутствовали на похоронах, как и многие друзья. Было также много его старых творческих приятелей.
«Это было ужасно грустно и казалось совершенно формальным действием», - вспоминает Вулли . – «У них не было даже хорошего празднования впоследствии. Не ощущалось потери. Все это казалось так далеко от Антона».
А в следующую пятницу работу Антона Ферст снова оказалась представлена публике, когда «Бэтмен возвращается» вышел в Лондоне. Он не работал на фильме, но Готэм-Сити выглядит таким же, каким он придумал его в 1989 году. И в реальном Готэме, на 57-й Западной улице в центре Манхеттена, к феномену, которым стал ресторан «Планета Голливуд», очереди тянутся на квартал, а продажа футболок с логотипом стремительно идет вверх. Вы можете посмотреть на интерьер ресторана сегодня и увидеть немного больше. Безвкусный дизайн Ферста в включает в себя все, что было противно ему и что разочаровало его, весь этот блеф и двойную мораль, торжество коммерции над искусством. Мир кино переработан в витринах и узорах скатертей: циничная, эксплуататорская дань измельченному зрению Голливуда.

перевод статьи Саймона Гарфилда «Когда ад пророс через асфальт: Антон Ферст создал Готэм-Сити «Бэтмана» - HELGA

Майкл Китон о роли Бэтмен
Во время интервью на выход "Робокопа", Майкл вспомнил, как его собственный, сложный костюм Бэтмена, дал ему возможность войти в образ. "Неудобства костюма плюс мои личные неврозы, помогли мне лучше сформулировать то, как играть Бэтмена и его альтер-эго, Брюса Уэйна"

Интересно то, что прошло уже более 20 лет, как вышел фильм о Бэтмене с Китоном в главной роли, а все равно, его до сих пор продолжают спрашивать о нем, как о самом главном фильме в его жизни. Я не знаю как обстоят дела у других актеров, которые играли Бэтмена после Китона, задают ли им эти вопросы? Интересно ли кому то узнать о том, как им далась эта роль, как они играли ее, какие у них были отношения с режиссерами, снимавшими их в этих фильмах.

Как тепло и с какой любовью говорит Майкл о Тиме.

По настоящему бертоновский подход: что должно быть на уме у этого психически нездорового парня, которому за сорок, который надевает на себя костюм летучей мыши и спит вниз головой.
Жаль, что Тим не снял фильм про Супермена, показав его парнем, который прилетел с другой планеты, и все на Земле ему чуждо.
Тим смотрит на понятные, казалось бы, вещи, с другой стороны. Живой, естественной.