Ксения Соколова: Антон, две недели назад в эфире телеканала «Контр ТВ» ты совершил то, что называется coming out, то есть публично признался в том, что ты гей...

Антон Красовский: Я, увы, сказал не просто «я гей». Я сказал: «Я гей, и при этом я такой же человек, как вы, мои дорогие зрители, как президент Путин, как премьер Медведев, как депутаты Государственной думы». Слово «человек», в русском языке малозначимое, никто не заметил. Зато все напряглись на то, что я «такой же».

Соколова: Я прочла несколько интерпретаций твоих слов, но не нашла выпуск той программы в интернете.

Красовский: Правильно. Его отовсюду «снесли». Так что мои слова превратились в апокриф.

Соколова: Как называлась эта программа?

Красовский: Это был наш пятничный формат Angry Guyzzz под названием «Как в последний раз». Я придумал это название, хотя точно знал, что уже точно в последний раз, а не «как».

Соколова: Это ток-шоу?

Красовский: Не совсем. У нас, вернее, уже у них на «Контр ТВ» есть такой развлекательный формат для вечера пятницы. Приглашаются разные фрики, которые кривляются и веселят аудиторию. В ту пятницу было травести-шоу. Самые смешные трансухи Москвы.

Соколова: В какой момент ты решил высказаться?

Красовский: Это произошло, когда я завершал программу. Я сказал: «Я гей, и я такой же человек, как вы, как наш президент, премьер…» и прочее. В конце добавил, что, возможно, мне придется в понедельник идти за трудовой книжкой, но я все равно должен был это сказать. И действительно, в понедельник мне предложили эту трудовую книжку забрать.

Соколова: Это было спонтанное высказывание под влиянием момента или ты подготовился заранее, сформулировав эффектную фразу?

Красовский: Я не могу сказать, что я как-то серьезно готовился. Но когда я входил в эфир, то есть за два часа до свершившегося события, я уже понимал, что это сделаю. Для смелости я еще выпил грамм триста вискаря. Я понял это, когда вел программу «Обойма», где обсуждался закон против пропаганды гомосексуализма, который собирается принять Государственная дума. Мне было очень неудобно эту программу вести.

Соколова: Почему?

Красовский: Потому что я сам себе казался лицемером. А лицемерие — это то, что я ненавижу больше всего. Смысл всей истории, которую мы сейчас обсуждаем, в том, что я всю жизнь борюсь с самим собой. И этот мой, как ты говоришь, coming out — очередная битва с самим собой, со своим собственным лицемерием, со своей собственной ложью и со своей собственной трусостью.

Соколова: Что было дальше?

Красовский: Дальше мне моментально заблокировали все мои корпоративные аккаунты, почту. Буквально сразу же, той ночью. И удалили не только мою физиономию с сайта, но и все программы, как будто меня и не было. Моментально! Я на следующий день написал Минаеву, что абсолютно поражен. Потому что, когда я их просил баннер повесить на сайт, проходило полдня, а тут такая оперативность. Сразу видно: могут, когда хотят! Сейчас вернули все вроде, но уже не очень понятно зачем.

...Потом уже, в воскресенье, когда мы все успокоились, протрезвели и поняли, что работать кому-то надо, то начали придумывать, как бы устроить так, будто ничего не произошло, и сохранить статус-кво. Но я уже не хотел ничего сохранять. Мне был предложен некий вариант, на который я просто не мог пойти.

Соколова: Почему?

Красовский: Потому что смысл моего поступка заключался вовсе не в том, чтобы выйти и драматически сообщить: «Друзья мои, я гомик». Дело в том, что в последние несколько месяцев я стал чувствовать, словно вокруг меня сгущается пространство, и среди этой густоты я ощущал себя как ежик в тумане, потому что это была черная, непросветная, абсолютно гнетущая взвесь, которая совершенно непонятно когда развеется. И было бы очень странно и подловато получать деньги от людей, которые эту атмосферу создали. Парадокс в том, что я понимаю их логику, но она мне совершенно не близка. А тихо получать их бабки, ругая на кухне Путина или Володина, я считаю гадким. Мерзко брать чьи-то деньги, а потом за его же деньги его и обсирать.

суть профессии журналиста заключается в том, чтобы говорить людям правду. А тут ты либо говоришь правду, либо зарабатываешь. Либо ты не журналист, а информатор. Продавец информационно-развлекательного контента.

Соколова: А где проходит граница?

Красовский: Граница — это зарплата более 10 000 у.е. После того как ты начинаешь получать в месяц больше указанной суммы, ты уже не журналист, ты менеджер. Ты имеешь дело с хозяином, чьи пожелания тебе придется либо выполнить, либо уйти.