Маша, а вот пример того, что механизм отбора папсовских фото работал ВСЕГДА - фото Тима и Джонни во время совместного отдыха на Багамах в июле 2008.

Стоило Джонни появиться на яхте своей с Паради и детьми - мы имели фото. Наверняка, с Тимом он бывал на ней куда чаще - фото не было никогда. Как никогда не было и нет по сей день папсовских фото Джонни с Тимом просто на улицах. Мы следим 4 года, и все эти 4 года с точки зрения папсовских фото Бертон и Депп существуют на планете преимущественно только если совершили прогулку со своими детьми или их матерями.

Фильмы Деппа/Бертона приносили деньги вплоть до этого года, потому что раньше их отношения были безоговорочно - БРОМАНС!!!!!!!!!!!!!!!!!!  А теперь, в2012 году, после всего, что наши сделали в ином направлении, люди почесали затылок: "Что-то совсем не броманс это..." И не пошли в кинотеатры в нужном количестве.

Список самых основных вещей, отпугнувших несущих денежку в кассу:

Были люди, которые приходили к нам с ласковыми сообщениями "У вас так хорошо! Нам так нравится у вас! Вы любите Тима и Джонни такими, какие они есть, а кто на это не способен - тех пожалеть только можно! Мы знаем правду и тоже любим Тима и Джонни такими, какие они есть!" А теперь они сидят в своем болотце с хрустящим названием и выстраивают четырехэтажные матерные конструкции в адрес нашего форума и лично нас с Наташей.

Как сказала моя мама весной 2010 года: "Тим и Джонни жмутся за ди-джейским пультом в Японии, а вас за это везде банят".

Когда мы пришли в деппнет и стали делать первые шаги, было три русскоязычных форума-гиганта по Джонни, которые казались недосягаемыми вершинами. Теперь один из них давно мертв, второй - более года не обновляется вообще и является трупом на существующем хостинге, а оставшийся в живых обновляется неохотно, выборочно и постоянно распространяет ложную информацию, кроме того, искажает факты и укрывает неугодные (например, как Тим Бертон публично назвал Джонни Деппа интимным именем Суитси и многое, многое, многое другое).

Отчего это произошло?

Это произошло от злобы и въевшегося в мозг фашизма. Представьте только: есть люди, которые считают, что самое худшее, чем можно узнать о человеке - гомосексуальность. То есть если он изнасиловал, убил и съел свою мать - это просто норма жизни!

Наташа, спасибо за статистику.
Как же жаль, что так вышло...

То же самое.

Темные тени и выход из них Тима Бертона и Джонни Деппа
19 июля 2012
Дина Тацоха для burtonland.ru

Фильм, который все ждали несколько лет, но который провалился в прокате. Фильм самой интригующей в Голливуде пары режиссер/актер. «Венити Фейр» написал о них в 2011 году: «Мало кому из живущих ныне мужчин удалось с достижением финансовой выгоды обратить приватные фантазии при помощи хитроумия и доходности во всемирный, кроссмедийный бренд». На счету пары уже 8 фильмов, основанных на их приватных фантазиях. А как насчет финансовой выгоды? До недавнего времени каждый мог смело назвать их «лучшими друзьями», «бромансом», «братьями» и быть уверенным, что в ответ не последует ухмылка и хитрое «Да ну?» Финансовый провал фильма напрямую связан со многими событиями конца 2011-начала 2012 года, которые постарались устроить эти двое для того, чтобы разрушить до основания уверенность в «бромансе» между ними. «Давай, Суитси!» - позвал Тим Джонни на сцену на фестивале СинемаКон в Лас-Вегасе 24 апреля 2012 года. Это ласковое, сверхромантичное интимное имя, гибрид слов «любимый» «сладкий» и «конфетка», заставило миллионы людей брезгливо одернуть руку с протянутым долларом от касс кинотеатров, в результате чего недостающие как минимум триста миллионов долларов для того, чтобы фильм не считался провальным, не пополнили кассы.
Подробно узнать о череде перфомансов Бертона и Деппа, направленных на разрушение их казавшегося непоколебимым традиционного имиджа глав «нуклеарных семей», может в интернете каждый, кому это интересно. Задача этой статьи – расшифровать символику фильма, сотканную из всемирно известных идиом, постоянных знаков художественного текста Тима Бертона и самоцитирования, легко узнаваемых в персонажах реальных лиц и биографии Тима Бертона и Джонни Деппа. Тим Бертон постоянно повторяет: «Я не могу отнести этот фильм к какому-то жанру». Верно, Мистер Бертон, вы не можете. Потому что если вы его назовете, у вас будут проблемы. Ибо жанр этот – биопик. «Студии не понимают, что я делаю», - еще одна цитата Бертона к месту.
Закадровое повествование Джонни Деппа от лица своего персонажа Барнабаса Коллинса открывает фильм. В прошлой работе, «Алисе в Стране Чудес», этот же авторский прием открывал трейлер фильма, но в конечный продукт не попал. Sapienti sat, и мы берем эту подсказку в свое пользование: главный персонаж – это суть Джонни Депп. Он объясняет нам, что кровь – это сущность человека. Именно кровь определяет, кто ты: бедный или богатый, счастливый или несчастный. Кровь – это сущность человека. Это истина. То же, что в еще одном, куда более буквальном, биопике о Деппе, «Ренго» Гора Вербински, символизирует вода.
Фильм начинается с того, что некая особа женского пола, еще совсем юная, которой кровь предназначила быть прислугой и знать свое место, хочет заполучить особу мужского пола, чье предназначение – быть выше ее и выше всех других, сиять, быть первым в своем бизнесе (рыбном бизнесе, как и в случае с Виктором Ван Дортом – персонажем, олицетворяющим Деппа в первом фильме пары с очевидными биографическими элементами из трех имеющихся на сегодняшний день явных биопиков, фильме «Труп невесты»). Кто она? И вот уже через несколько мгновений мы видим, как женщина набрасывается на мужчину с агрессивным поцелуем, произнося хриплым, трескучим голосом: «Je t'aime!» Не ослышались ли мы? Французский? Голос, звучащий словно в удушье? Мистер Бертон, неужели вы решили предоставить нам столь простую загадку, что ее не нужно даже разгадывать? «Скажи мне: «Я люблю тебя, Анжелик, я хочу тебя!» Анжелик?! Ангел, чье место жительство, само собой - рaradis? Мистер Бертон, раньше ваши загадки были сложнее! Вы не могли сделать все так просто! «Прости, милая, но это была бы ложь», - отвечает мужчина. И мы видим замирающее в гневе лицо женщины с огромными глазами и глубокими линиями скул. Ох, Мистер Бертон, вы не оставили нам ни единого шанса не узнать, кто перед нами.
Контрастная картина – Барнабас и юное создание с квадратными скулами, вьющимися локонами и неземной, чистой, бесспорной и странной красотой. Они клянутся друг другу в вечной любви. Ах, как она похожа на Алису! И даже играет персонаж австралийская актриса Белла Хиткот (Миа Вишиковска, что исполнила роль Алисы, тоже австралийка). Последовательное и детальное самоцитирование Бертона помогает нам понять, что это персонаж, олицетворяющий его самого.
Служанка с именем рая поднимает на них глаза. Голос Барнабаса: «Из всех слуг, чье сердце я разбил, бросив их, лишь одна оказалась ведьмой». Связи-однодневки порой вредны не более, чем выкуренная сигарета. А вот стать объектом вожделения ведьмы – это шанс никогда больше не увидеть свет. Автор Бертон показывает нам, что те многочисленные связи мужчины с людьми ниже его были привычными и не вызывали опасения. Но одна из представительниц черни, ведьма, вдруг всерьез решила, что может владеть им.
Ведьма убивает Жозетт. Согнутое дерево на утесе дает хронологическую отсылку – 1998-1999, съемки и выход «Сонной Лощины». В этот период Джонни Депп узнал, что женщина с ангельским именем сделала его отцом против его воли. Материнский инстинкт и любовь к младенцам, проявившаяся у Деппа еще в подростковом возрасте, заставляют его рефлексировать, страдать, метаться, искать помощи старшего (Хантера Томпсона) и получить в ответ лишь насмешки. Итог: Жозетт-Тим умирает, Барнабас-Джонни становится существом, вынужденным скрывать свою сущность. Правда, поначалу Барнабас не скрывает, что вампир. За это по воле французской ведьмы его помещают в коробку. «Быть в коробке» - идиома английского языка, означающая «быть, как все» (чаще употребляется ее антоним – «быть вне коробки», то есть «быть не таким, как все»).  Образ гроба с крышкой-дверью, помещенного во тьму, не оставляет шанса не вспомнить о другой английской идиоме, более узкого значения – «быть в чулане», что означает скрывать свою гомосексуальную ориентацию от широкого круга или всего мира. Эти две идиомы сплетены и тягостно воспеты в тексте образом гроба, который как в фильме, так и в интервью Тима и Джонни именуется только – «коробка» (box).
Бертон показывает этот путь уже не первый раз. С такого же согнутого дерева все начинается для Алисы в Андерленде. «10 лет депрессии за столом с одними и теми же людьми» - так назвал Джонни мучения Шляпника. Это еще одно воплощение «коробки». Обратите внимание на сходство исполнения: и в «Алисе» и в «Тенях» персонаж, олицетворяющий Бертона,  проходит целую череду физических трансформаций и душевных мучений, придя в итоге к своей любви, показав любимому его заблуждения и заставив его сделать единственный возможный выбор.
Во время открывающих титров мы видим поезд, в котором едет девушка с лицом Жозетт. Она едет в  семью Барнабаса Коллинса. Сначала она планировала представиться своим настоящим именем, Мегги Эванс. Она начинает: «Здравствуйте, меня зовут Мэгги Эммм…» «Эм», точно такая же речевая осечка стала временным именем для прошлого воплощения Тима Бертона на экране, Алисы. В Красном Королевстве она волей случая звалась Эм из Эмбриджа (БЁРтон из БЁРбанка). С первых секунд появления той, что назвала себя Викторией (в 2012 году выходит еще один фильм, в котором персонажа, на сей раз официально олицетворяющего Бертона, зовут Виктор), мы узнаем прототипа при помощи множественных отсылок. «Меня зовут Виктория. Зовите меня Вики!» - слоган, который она придумала себе сама. Разгадать легко: Тимоти – Тим. «Зовите меня Тим!» - предлагал в интервью 90-ых годов Бертон интервьюерам (имя второго главного персонажа тоже не обошлось без отсылки: «Барнабас Коллинс Третий» - «Джон Кристофер Депп Второй»).
Явление Виктории сопровождается текстом песни:
Бесконечные ночи из белого атласа…
Письма, которые я написал, никогда не предназначавшиеся для того, чтобы быть посланными…
Красота этих глаз, по которой я всегда так скучал…
Я не могу больше рассказать то, что является правдой,
Потому что я люблю тебя, да, я люблю тебя, о, как я люблю тебя!
Я таращусь на людей, некоторые из них идут рука в руке…
Через что я прохожу, им не понять.
Но некоторые из них пытаются изложить мне свои скомканные мысли о том,
Что тем, чем я хочу стать, я стану в конце.
И я люблю тебя, да, я люблю тебя, ох, как я люблю тебя!
Автор дает понять, что в этом своем воплощении он является тем, кто не может рассказать правду о своей любви. И мы получаем надежду из текста песни на то, что он станет в конце тем, чем хочет стать. Рефрен со словами о невозможной, запрещенной любви переполнен болью.  Во время диалога Виктории с хиппи в автобусе композиция приглушается ради реплик персонажей.  Кульминацией становится момент, когда после того, как Виктория  с загадочной улыбкой на лице дает ответ на вопрос, что привело девушку из Нью-Йорка в глушь («Старый друг»), надрывные слова вокалиста вырываются словно из-под ее слов:  «Потому что я люблю тебя! О, я люблю тебя! Да, как я люблю тебя!»  О, как я люблю тебя, мой «старый друг». «Старый друг» - это самое безопасное именование возлюбленного на все случаи жизни, и второй аспект: для Виктории это ведь воображаемый друг, она его выдумала (на Комик Коне 2009 года Тим представил выход Джонни словами «мой воображаемый друг»).
Виктория сходит с поезда, на платформе – дети Тима Бертона в качестве статистов. В конце прошлой работы Бертона, Алиса, суть сам автор, садится на корабль, около которого на причале – дети Тима Бертона в «массовке». Карабль-поезд, платформа-причал. Дети Тима Бертона были, есть и будут. Но его персонаж уже расправился с «не законченными делами и не отвеченными вопросами», ради которых Алиса-Тим  отправилась на корабле в море. Теперь Виктория-Тим сходит с транспорта на сушу. Путешествие с целью «Удивление» (название корабля) окончено.
Вхождение Виктории в Коллинвуд (который можно иронично переименовать в «Деппвуд», или «Деппвилль», или «Деппсбери» - суть будет та же) повторяет вхождение Алисы в Андерленд – «Мир внутри». Автор цитирует сам себя и дает понять, что речь пойдет о необратимом пути к достижению цели – освободить возлюбленного, прийти к гармонии и счастью. Бертон использует множество отсылок. Когда Алиса попадает в Анделренд, она проходит вдоль целого ряда образов, которые отсылают к самым знаковым работам Тима: дерево из «Сонной Лощины», ворота из «Кошмара Перед Рождеством» (она входит через них в Андерленд), выстриженные кусты, как в «Эдварде Руки-Ножницы». Виктория входит в такие же ворота, затем проходит тыквенное поле (это тоже «Кошмар Перед Рождеством»), пугало и готическую арку («Сонная Лощина»), велосипед («Пи-Ви»), машину, заросшую растениями (машина на дереве – «Крупная Рыба»). Кроме того, при помощи одежды достигнут эффект, словно у Виктории очень коротенькое туловище и очень длинные ноги - это Джек Скеллингтон, а также одежда ее довольно нелепа для того периода, что однозначно отсылает нас к молодому Бертону.
Попав в Коллинвуд, оба, и Виктория, и Барнабас, окажутся на фоне собственных портретов – это и враждебное им место и, одновременно, дом, их мир, их пространство. Когда Барнабас входит в любимый Коллинвуд спустя два века, он начинает изливать вербально свою любовь к дому, употребляя очень «телесные», практически сексуальные описания. Он подходит к двум статуям морских существ-русалок, одна из которых мужская, а другая женская. И он касается мужской фигуры, начинает гладить ее по бедрам и в области интимных мест. Эта метафора секса продолжится у камина с морским коньком -  удивительным животным, которое меняет окраску в честь своего партнера, является моногамным, умирает, если умирает партнер, кроме того, у этого животного потомство рождает самец. Барнабас говорит, лаская барельефы: «Я знаю тело этого дома так же хорошо, как знаю свое. Я знаю все его бугорки, все уголки, все секреты». Это звучит как фраза, которая сродни признанию обожающего, искусного, очень давнего любовника своему возлюбленному.
Первое знакомство с Анжелик двадцатого века уничтожает в кинозале последних сомневавшихся в том, кто именно прообраз французской ведьмы: теперь персонаж похож на прототип уже портретно.
Для образа Анжелик-блондинки Бертон и Ева Грин, исполнительница роли одержимой француженки, проделали огромную работу для того, чтобы создать персонаж предельно портретным, но не перейти в ту плоскость, где ты норовишь гарантированно  получить судебный иск (например, сделать щель между резцов). В ход пошло все: хрипящий шепчущий голос, ритмичное принятие поз «плохой модели», едва оказавшись на диване (так выглядит едва не половина всех фотосессий Паради – развратные позы и поднятые руки на диванах, креслах и кроватях всех мастей), характерное прижатие головы к плечу, форма солнцезащитных очков, сочетание предметов одежды и обуви, красная помада, кривая недовольная ухмылка, изменение формы рта за счет натягивания верхней губы и многие другие детали. Лидерами хит-парада узнаваемых деталей стали, бесспорно, глубокий V-образный вырез вечернего платья – излюбленная деталь туалетов Мадемуазель Паради, которой она верна долгие годы, а также крупный, акцентный план спины в тот момент, когда француженка видит возродившуюся любовь двух иных, один из которых – объект, которым она одержимо хочет обладать (образ спины узнает любой, кто знает о Деппе больше, чем только имя: его довольно абсурдная присказка о встреченной в 1998 году во французском отеле спине, изменившей его жизнь, известна даже обывателям). Бертону фантастически повезло: существует актриса, похожая внешне на Ванессу Паради, и она согласилась на эту настоящую авантюру, на то, что многие расценят как злодеяние: сыграть живого человека и показать его чудовищем. Тим говорит: «Когда я впервые встретился с ней, я был шокирован. Я просто сказал: это Анжелик, без вопросов. У нее было все для этого - вся эта громадная власть»
Сцена встречи Барнабаса и Виктории практически идентична сцене встречи аналогичных персонажей в предыдущем биопике пары, «Алиса в Стране чудес». Это сцена с длинным столом с посудой аналогична безумному чаепитию в «Алисе». Персонаж Деппа сидит на одном и том же месте – во главе стола, в кадре справа. Повторюсь: этот образ в интервью к «Алисе» и в книге Марка Солсбери о фильме Депп обозначил так: «Десять лет депрессии за столом с одними и теми же людьми в ожидании прихода Алисы».  И Алиса пришла, все изменив для Шляпника. Точно так же, в кадре слева, приходит за стол Виктория, следующий персонаж, олицетворяющий Тима. И снова происходит мгновенное узнавание персонажем Деппа своей любви: «мгновенная связь». В «Алисе» Шляпник тоже мгновенно узнал Алису, говоря, что «сразу узнал ЕГО» (отсылка к тому, что у персонажа прототип мужского пола). Остальные участники трапезы в обоих случаях не разделяют энтузиазма главы стола. В «Тенях» первая сцена со столом проходит под композицию «Сезон ведьмы». Ведьма – это Анжелик, французская «шлюха дьявола», «блудница сатаны», «суккуб Вельзевула». Таким образом автор дает понять, что хронологически речь идет о «периоде с ведьмой». Бессмысленное времяпрепровождение во имя семьи – так это выглядит глазами Бертона. Иллюзия того, что что-то происходит, хотя не происходит ничего. В «Алисе» во время сцены за столом есть вставная метафора с еще более узнаваемым содержанием: появление пса Байарда, «белого», иного, который предал своих ради французской семьи. Повторяемая из фильма в фильм сцена встречи двух персонажей визуально иллюстрирует «мгновенную связь», о которой не устают из года в год говорить Бертон и Депп.
Виктория скрывает себя истинную под вымышленным именем. Но второстепенные персонажи истории догадываются, что она не та, за кого себя выдает. Первая сцена Хелены Бонем Картер в фильме: она грубо кидает в лицо Виктории: «Она не та, за кого себя выдает, она лишь кажется милой, а на самом деле волосы станут дыбом от того, что она есть на самом деле» (забавно, что во время промо-тура в поддержку фильма именно в Лондоне Бертон скажет, что, исходя из особенностей его жизни, он – оборотень). Виктория, что весьма грубо для только что прибывшего в дом чужого человека, к тому же прислуги, выдает ей в ответ: «Ясно, ты доктор». Очень похоже на перепалку двоих «из одной упряжки», один из которых считает, что имеет право оскорбить, а другой намекает первому, что тот из психотерапевтического роду-племени. Каролин говорит, что Виктория только прикидывается поклонницей хэви-метал, а на самом деле любит поп-музыку. Итак, все видят, что Вики не та, за кого себя выдает. Но не Барнабас. Когда он спрашивает у Каролин, как бы ему добиться любви Вики, та говорит, что его отличие от нее – то, что он чопорный и пристойный. Барнабас очень удивляется: «А разве Виктория не пристойна?!»  Его глазами Виктория - венец благодетельности, Абсолют. Но для Каролин и Хоффман – она всего лишь не тот, за кого себя выдает. Их отношение к ней презрительно.
Дети в фильме имеют очевидные отсылки к старшим детям Бертона и Деппа. Девид внешне похож на Тима и его сына Билли, у него прекрасные, почти отеческие отношения с Барнабасом, но самая главная отсылка – игрушечные динозавры, которые в сцены фильма вставлены нарочито искусственно, не неся никакой смысловой нагрузки. Девид ведет себя и говорит как кто-то, кто уже слишком взрослый для передвижения динозавриков в стиле детей до пяти лет. Мы знаем со слов Бертона, что Билли любит рисовать динозавров, мы видели на фото от папарацци с улиц Лондона, что отец покупает сыну динозавров во время встреч с детьми по выходным, у Билли кроссовки с динозаврами и т.п. Каролин – подросток, блондинка, мини-юбка и голые длинные ноги, она хочет стать певицей и, что самое важное, начать взрослую жизнь в весьма юном возрасте. Интересно в этом разрезе то, что она обращается с Барнабасом весьма презрительно, но когда тот устроил желанную ею вечеринку, она с сияющим лицом спешит поблагодарить его. Тот факт, что оборотнем (то есть тем, кто притворяется, что как все, но на самом деле скрывает что-то) Каролин сделала Анжелик еще в колыбели, весьма символичен – рождение ребенка заведомо от того, кто по природе не является нуклеарным традиционным семьянином, означает обречь ребенка быть не таким, как все, с колыбели.
Две сексуальные сцены соблазненного женщинами (Анжелик и Джулией) Барнабаса в фильме очень снижены. Барнабаса легко соблазнить. Нужно лишь надавить на нужные места, как сделала Анжелик, либо просто приступить к действию, как сделала Джулия Хоффман. Ни с одной из женщин секс не был вызван его изначальным желанием, страстью или любовью. Его принудили, возбудив. Такой секс вызывает у Барнабаса впоследствии стыд и злобу. Он убивает Хоффман отчасти и из-за этого - чтобы не повторялось унижение. Но за что фактически он убивает Джулию? За то, что она хотела стать тем, чем является он. Хелена Бонем Картер в этом фильме сыграла саму себя (дочь психиатра, спивающаяся, рыжая, вульгарная, в одежде а-ля Бонем Картер, с поведением а-ля Бонем Картер – а играла ли Мисс Бонем Картер вообще или просто была собой?). То, что Бонем Картер анекдотично хотела выглядеть, как Депп, можно не только заметить по ее фото последних лет, но и прочитать во множестве расхожих шуток в интернете, это пошло в мир еще пять лет назад. Кроме того, Джулия крала его кровь. Джонни Депп о Тиме Бертоне в 2007 году: «Он – моя кровь». Персонаж Бонем Картер убит, и Бертон даже делает постановочное фото с трупом Хоффман (я придерживаюсь версии, что это муляж актрисы, который использовали для съемок, но расхожее мнение, что это сама Бонем Картер в гриме), которое получило широкое распространение в журналах. И в художественном тексте, и в реальной жизни эта рыжеволосая женщина была уничтожена физически и  фигурально соответственно (Бертон около года не посещал с ней публичных мероприятий в роли ее мужа), но, в конечном счете персонаж оживляют в последнем кадре фильма, используя компьютерную графику. Это отражает тот факт, что ради выпуска своего откровенного фильма со столь узнаваемым портретным персонажем, изображающим Ванессу Паради, Бертону пришлось совершить большое количество публичных фотографирований с Бонем Картер на мероприятиях различного толка перед премьерным туром фильма (что он сам вслух назвал «своей работой» прямо в Букингемском Дворце, и это оказалось документально запечатленным).
Cцена, в которой Анжелик ощупывает Барнабаса, сжимая его шею, трогая за другие части тела, и в конце - за самую стратегически важную, повторяет сцену с другой истеричной Анжеликой (из «Пиратов Карибского Моря - 4») на палубе корабля. Джонни повторяет мимику Джека, делая аллюзию узнаваемой. В обеих сценах обе Анжелики предлагают персонажу Деппа сотрудничать и быть любовниками во имя общей цели вне зависимости от того, есть ли между ними любовь. Не видеть сходства с реальной жизнью Деппа невозможно.
Если Барнабаса возбудить - он сделает это. И в этом его проблема. За это он потом и просит прощения у недоумевающей соблазнившей. Это одна из ключевых сцен фильма. После секса Анжелик довольна собой. Она уверена, что секс с ней сделал Барнабаса ее, вернул его ей. Она не сомневается, что теперь он никуда не денется от нее (знаменитая, универсальная, старая, как мир, но не поддающаяся здравому объяснению женская логика о том, что единичный секс может автоматически восстановить желание жить с тобой до конца жизни). И когда Барнабас говорит ей, что он использовал ее, чтобы получить сексуальное удовлетворение после длительного воздержания, Анжелик меняется в лице. И звучит ее ужасная угроза: «Если ты не будешь любить меня, я уничтожу тебя». Барнабас искренне сожалеет о случившемся, говоря Анжелик: «Оказалось, что я даже в смерти все еще могу хотеть живую плоть, твою». Здесь нужно вспомнить систему символов Тима Бертона: мертвое - социально неприемлемое, живое - социально приветствуемое. Вспомним арию Эмили-Тима в «Трупе невесты». Ее друзья, суть голоса из ее головы, перечисляют ей ее достоинства, объясняют, что ее возлюбленный встретил в ней свою судьбу и будет с ней непременно. Но Эмили им на все отвечает: «Нет, этого не будет, потому что та - живая, а я – нет». Чтобы буквально понимать смысл этих и без того понятных метафор, нужно заменить «живая» на «женщина», и получится простейший, предельно понятный текст. Анекдотична сцена из жизни множества женщин, включая, как узнаем из фильма, прототипа Анжелик: в ответ на слова Барнабаса, что он «уже не тот», Анжелик, слезливо морщась, как ребенок, говорит: «Я смогу это изменить!!!» Вера женщин в мифическую силу женского тела обращать «иных» в «нормальных» воистину достойна лишь анекдотов.
Ева Грин в интервью о фильме дала еще один ориентир для трактовки сцены секса – секс Кена и Барби в стиле телешоу «Команда Америка». Это словно два  твердых кукольных тела, неспособных на соитие и чувственные страстные прикосновения, естественно возникающие при сильном чувстве. В ключевых кадрах со сверхдлинным языком, включенных в трейлеры фильма, можно заметить, что у Анжелик и Барнабаса согнуты руки под таким же углом, как у Барби и Кена. Это вступает в контраст со сценами любви Барнабаса и Виктории – их прикосновения к волосам друг друга жарки и страстны, а когда они падают на камни в финале – их ноги сплетены, как на ложе любви. Ненастоящий, кукольный секс противопоставлен жарким интимным отношениям.
Бертон  применил в "Мрачных тенях" наиболее омерзительные эффекты, для того чтобы вызвать ненависть к Анжелик - то, что вызывает чувство гадливости и неприятия у всех психически здоровых людей. Язык, которым Анжелик лижет Барнабаса во время секса с ужасающим звуком, вызывая гримасу предельного омерзения на лице Барнабаса, - отвратителен настолько, что люди не могут без буквально слышимого отвращения  видеть это. Бертон всеми средствами показывает, что секс этого мужчины и этой женщины - омерзителен. Того же добивается он в сцене, когда Барнабас  заползает на Анжелик между ее расставленных ног, словно антропоморфное насекомое (в ипостаси насекомого он будет также в сцене подглядывания за Роджером с гардеробщицей – автор дает понять, что занимаясь сексом не по любви и глядя на такой секс, он уподобляется насекомому). Ракурс и то, как ползет Депп в сцене, вызывает чувство гадливости, ощущение противоестественности дальнейшего сексуального акта между этими людьми. Завершает букет отвратительная зеленая рвотная жижа, которую Анжелик изрыгает фонтаном на Барнабаса – она вызывает рвотные рефлексы у всех, кто видит это. В этой жиже омерзительные насекомые, которые так же служат поводом испытать гадливость по отношению к Анжелик. Никакого уважения, снисхождения к этому персонажу. Все средства, какие можно было бы применить, чтобы унизить, оскорбить Анжелик, показать ее с самой плохой стороны, донести даже до самого мягкосердечного зрителя ее подлую натуру, использованы Бертоном и Деппом. И отдельного внимание заслуживает момент, когда Анжелик кладет на лицо связанного Барнабаса свои трусы, демонстрируя этим свою власть над ним и унижая его настолько, насколько это возможно. Эта метафора сексуального навязывания и огромного унижения ужасна. Она бьет точно в цель. Она вызывает звуки отвращения у женской половины аудитории в кинозале и чувство ужаса до холодных ладоней у тех, кто понимает, кто является прототипом Анжелик.
Через образ рояля показано отношение Анжелик к любви. Барнабас скажет в финале открытым текстом, что понял, что ее проклятие заключается в том, что она не способна любить. Бертон показывает это и через полюбившийся ему образ. В «Трупе невесты» есть метафора нежной любви и секса, показанная с помощью рояля. Виктор и Эмили оба могут играть на рояле, это сближает их, начав играть, они не могут остановиться и мирятся, чувствуют друг друга, становятся одним. Виктория Ван Дорт не умеет играть на рояле. В «Тенях» же применяется очень простая метафора – провести задницей по роялю. Таково отношение данного персонажа к тому, во что Бертон заключает любовь – вместо музыки безобразная какофония (плюсом в этом видится откровенный намек на широко известные, пошедшие в анекдоты мизерные музыкальные данные прототипа, являющегося изначально певицей).
«Мрачные Тени» можно назвать фильмом-катастрофой – на протяжении всего экранного времени происходят разрушения, в прямом и переносном смыслах. Главным разрушением является то, что французская ведьма разрушила жизнь и счастье Барнабаса с его настоящей любовью, Бертон показывает, что желание владеть и злость обладают чрезвычайной разрушающей силой. Этот фильм - прежде всего о попытке разрушить любовь.
Сцена похотливого секса разрушает комнату подчистую. Налицо материализация английской идиомы «разрушать все вокруг». Эти вынужденные отношения с одержимым желанием владеть со стороны француженки буквально разрушали все вокруг. Бессмысленно разрушали. Реплика-обвинение в адрес Ренго в биопике о Деппе Вербински: «Пока мир вокруг рушится, ты играешь в ладушки с этой французской профурсеткой!!!» Безжалостное разрушение без особого смысла: как ногой подонка по клумбе с прекрасными цветами.
Бертон добавляет сарказма, иллюстрируя сцену секса следующим текстом песни Барри Уайта, ставшей особенно популярной благодаря телерекламе:
Ты моя первая, моя последняя, моё всё
Ответ на все мои мечты
Ты мое солнце, моя луна, моя путеводная звезда.
Ты чудо – вот что ты.
Есть только одна такая, как ты.
Таких не могли сделать двух.
Ты - всё, для чего я живу.
Ты – моя реальность, хотя я заблудился в мечте
Girl, ты моя реальность, но я заблудился в мечте.
Даже приснопамятное обращение girl, которым именовал десять лет Депп Ванессу Паради, не забыто. Гёрл казалась реальностью, но мечта манила сильнее.
Анжелик угрожает Барнабасу рассказать всем, кто он на самом деле, если он не согласиться быть ее «партнером и любовником». Барнабас обвиняет ее в том, что каждая новая ложь, ставшая следствием ее проклятья, убивает его душу. В финале перед битвой Анжелик привела полицию и уличает Барнабаса перед всеми в том, что он чудовище, Когда Барнабас спокойно выходит к людям и признается в этом, она предельно удивлена, что отражено на ее лице – она не ожидала этого с его стороны, она была уверена, что он захочет скрываться и дальше. Барнабас выходит и говорит, что не только он чудовище, она - тоже чудовище. Анжелик по-прежнему считает, что сможет обличить лишь его одного: «Давай, покажи всем, кто ты!», на что вампир отвечает: «Я покажу всем, кто мы!» Он кусает ее, показывая, что вампир, она сверхъестественной силой отбрасывает его, показывая всем, что ведьма. Анжелик хотела выйти сухой из воды, выставив Барнабаса чудовищем, а самой при этом остаться той самой Энджи, главой «Бухты Ангела» - ангелочком, обожаемой людьми, женщиной с райским именем. Но Барнабас сделал так, что все узнали, что она на самом деле ведьма, чудовище, что она зло, что она черна внутри.
Битва Анжелик и Барнабаса, которая закончилась их расставанием путем ее смерти, разрушила дом Барнабаса и семью Барнабаса, по крайней мере, тех, кого он называл своей любимой семьей («семья» в понимании Тима Бертона, как следует из его слов в интервью, - это группа людей, среди которых есть родители и дети, которую ты не выбираешь сам, которая у тебя есть и ты ничего не можешь с этим поделать; в 2012 году Бертон сказал, что семья - это то, с чем ты «вынужден иметь дело», «это странная, пугающая, непонятная вещь»). В финале Барнабас выбирает любовь, оставляя семью на произвол судьбы рядом с горящим домом, оставляя дом, который дважды был построен им, который он обожал, которым восхищался, оставляя мир, в котором он мог бы жить, прячась от «света», от огласки.  Барнабас оставляет то, что считал самым главным, ради любви: семью, дом, полюбившуюся страну. Еще в 2008 году Джонни Депп сделал большое тату на видной части руки, первое после очень длительного перерыва в нанесении журнальных записей на свое тело, часть цитаты Джеймса Джойса, которая целиком включает заявление: «Я не буду больше служить тому, во что я больше не верю, назови оно себя моим домом, моей родиной или моей церковью». Именно тогда, летом 2008 года, произошло его фактическое (а не официальное, четыре года спустя) расставание с Ванессой Паради.
Желание быть вместе всегда с Барнабасом разрушило жизнь Виктории на солнечном свете, теперь она существо тьмы. Виктория говорит Барнабасу в сцене признания в вечной любви, что когда жила взаперти в сумасшедшем доме много лет (опять же: в коробке, в ящике, в чулане), она «мечтала снова ощутить солнечный свет на своем лице». Но в финале фильма оба – существа тьмы. Этот диалог Джонни продолжит в выходящем в одно с фильмом время клипе Пола МакКартни: Джонни пообещает своему valentine, что однажды солнечный свет сделает их любовь правильной, имеющей право быть.
В тексте важную роль играет слово «sorry». В музыкальном диске «Алисы в Стране Чудес» Тима Бертона была песня «Странный» группы «Токио Хотел», текстом являющая собой буквально описание жизненной ситуации, в которой оказался Джонн Депп. В ней есть строка: «Я не тот, кем вы хотите, чтобы я был. Простите».
Из романа «История любви», которую в одной из сцен читают Барнабас и Виктория (метафора развивающегося романа между ними; кроме того, на Виктории явно мужская одежда – тот же прием, что и употребление Шляпником местоимения «он» относительно Алисы), Барнабас выбрал самую главную фразу: «Любовь - значит никогда не говорить «простите». Речь идет о том, чтобы не просить прощения у окружающих за то, что ты любишь своего возлюбленного. Перед каждым убийством Барнабас говорит жертве «Прости!» Он вынужден убивать, потому что вампир, и просит за это прощения. Он просит прощения за свою инаковость, за то, что причиняет другим дискомфорт из-за того, что он тот, кем он является. Анжелик говорит ему: «Лгать и красть кровь - это то, что ты постоянно делаешь». Барнабас отвечает ей, что это убивает в нем его душу. То же самое делал с горожанами Ренго - он им врал, крал у них дефицитную воду для утоления собственной жажды. Барнабас врет и крадет кровь – повторяющиеся метафоры. Любовь - это не просить прощения за свою любовь у всех вокруг: у своих родителей, у своих детей, у своих друзей, у своих поклонников. Если ты перестаешь просить прощения у них, это означает, что любовь твоя настолько важна для тебя, что ты не намерен больше из-за нее оправдываться. Когда Барнабас готовится убить Хоффман, она с прежалким лицом умоляет: «Ты такой хороший, такой добрый, прости меня!» На что Барнабас отвечает ей: «Я не хороший, я не добрый и я не прощу!». У этого человека он не намерен просить прощения. Реальные факты говорят в пользу того же – во время промотура фильма Депп сказал комплименты в адрес все актеров фильма, кроме Бонем Картер, словно она в нем и не участвовала.
Во время показа того периода времени когда Барнабас трудится над благополучием семьи, а меж тем ходит «читать «Историю любви» с Викторией на берег моря, звучит следующий текст песни группы «The Carpenters»:
Какое чувство творится со мной –
Я вижу чудо во всем
Ни облачка на небе, в моих глазах солнце
Не удивлюсь, если это всего лишь сон
Мир такой, каким я хотел его видеть,
Становится правдой для меня
И причина ясна – это потому что ты со мной
Ты – самая близкая к небесам вещь, что я когда-либо видел
Я на вершине мира, гляжу вниз на то, что создал
И единственная объяснение этому, что я могу найти –
Это любовь, которую я нашел, когда появился ты
Твоя любовь поместила меня на вершину мира
Судя по этому тексту, происходило осознание силы любви.
В «Мрачных Тенях» снова не обошлось без кумира детства режиссера - Кристофера Ли. В фильмах Бертона он играет персонажей, представляющих общественное мнение, закон, возникающий на основе общественного мнения. В «Сонной лощине» с общественным мнением ничего нельзя было поделать, осталось лишь подчиниться (именно девяностые годы Тим называет расцветом деления общества на нормальных и ненормальных, называет их самым тяжелым периодом своей жизни). В «Чарли и шоколадная фабрика» главный герой уходит от общественного мнения, создав свой личный замкнутый мир, действующий по собственным законам. В «Трупе невесты» общественное мнение просто было перекрыто криками ликующего меньшинства при поддержке большинства, но не уничтожено. Шествие мертвых наверх, в церковь – узнаваемая метафора гей-парада. Шествие и внешне похоже на гей-парад, и метафорически отражает замысел фильма, построенного на дуализме живые-«нормальные» против мертвых-«иных», а также отражает тот факт, что западные гей-парады проходят при участии не только геев, но и друзей, соседей, приятелей геев, которые хотят поддержать их. Яркость шествия затмила общественное мнение однократно, его обошли в прямом смысле. В «Алисе в Стране чудес» общественное мнение убито, да еще и предварительно обезъязычено. В «Мрачных Тенях» общественному мнению усыпили бдительность в корыстных целях иного.
Хэппенинг, классическая кульминационная сцена в лучших традициях пьесы, показывает положение каждого важного персонажа. Девочка-подросток спрашивает маму, вернется ли когда-либо домой папа, которого нет так долго. Мальчику  взрослые не позволяют совершать самостоятельные поступки, управляют им, он пока не самостоятельная личность. Персонаж Хелены Бонем Картер делает танцевальные движения головой с выражением на лице, являющим смесь безумия и опьянения. Двое иных признаются друг другу на балконе в любви и неудержимом притяжении, возникшем из мгновенной связи, они словно знали друг друга всю жизнь. За этим наблюдает французская ведьма, крупный план которой акцентирует ее спину, в результате чего она начинает трескаться от гнева.
Сцена Барнабаса и Виктории на балконе детально повторяет сцену Шляпника и Алисы на точно таком же балконе в предыдущем фильме пары. Персонаж, олицетворяющий Тима, стоит на балконе, через некоторое время приходит персонаж, олицетворяющий Джонни, и начинается очень важный разговор, который из первоначального смущения переходит в откровение, и сказанное там приводит к тому, что их жизнь впоследствии радикально изменится. В обеих сценах центральная тема их разговора – принятие ими обоими, что они иные, кроме того, - уникальны, а также признание в любви. Сцена в «Тенях» куда более откровенна и развернута. И Бертон показывает эту сцену из их прошлого уже иначе глазами человека, прожившего еще несколько лет. Трогательна ситуация, когда Барнабас говорит Виктории, что скрывал свои чувства к ней, а она иронично отвечает, что это не мешало ему рассказывать о ее прекрасных бедрах. Это очень похоже на Джонни Деппа. Он часто, как ребенок, думая, что не говорит о главном, разбалтывает столько, на его взгляд, второстепенного, что и главное-то уже не нужно. Барнабас на этих словах смущенно улыбается, словно пойманный кем-то близким, от кого не будет наказания, но все же пойманный. Он сладко смущен. В этой сцене почти нет Барнабаса Коллинса, есть только Джонни Депп. Манерный и статусный среди своей семьи и других людей, с Викторией Барнабас становится самим собой, он не играет роль, не соответствует статусу, поддается истинным чувствам. Смущение – признак настоящей любви, смущение – это чувство, которое испытывает только истинно влюбленный человек, его практически невозможно сымитировать, оно – как химический индикатор силы любви.
Во время сцены на балконе звучат две песни Элиса Купера. Одна из них начинается со слов девочки: «Мама, а где папа? Его нет так долго. А он вернется домой?», после чего повествует о том, что папа этой девочки сошел с ума и находится в сумасшедшем доме. Безумие – метафора инаковости предыдущего фильма Бертона, а также то, от чего лечат от инаковости представители «нормального» большинства тех, кто смеет от них отличаться. Вторая песня называется «Нет больше мистера Милого Парня» и носит манифестовый характер:
Я был такой сладкой, сладкой вещью,
Пока они меня не поимели
Я открывал двери пожилым леди,
Я помогал слепым прозреть
У меня нет друзей, потому что они же читают газеты -
Нельзя, чтобы моих друзей видели со мной
Но нет больше Мистера Милого Парня
Нет больше Мистера Чистоты
И они говорят: «Он больной! Он непристойный!»
Теперь моя собака укусила меня в ногу
Моя кот поцарапал меня в глаз
Моя мама вычеркнула меня из кругов приличного общества
Мой отец скрывает меня
Я пришел в церковь инкогнито
А там все указали на меня Преподобному Смити
Он узнал меня и ударил меня по носу
Нет больше Мистера Милого Парня
Нет больше Мистера Чистоты
И они говорят: «Он больной! Он непристойный!»
Здесь каждое слово про Джонни Деппа и ту ситуацию, в которой он оказался в 2009-2012 годах.
В основе любовной линии фильма тот же самый треугольник, имеющий непосредственное отношение к жизни Тима Бертона, что и в «Трупе невесты»: тогда его воплощали персонажи Виктория, Виктор и Эмили, теперь это Анжелик, Барнабас и Виктория. И снова два персонажа сражаются за любовь третьего, мужского персонажа. Символика стремления вступить в брак повторяется снова при помощи образа люстры. На первом промофото фильма, постановки Бертона, можно было легко заметить, что люстра над головой Виктории - словно свадебный венец, а вместе с Барнабасом они визуально, за счет размещения их тел, составляют пару. Первыми ассоциациями тогда стал фильм «Труп невесты»: Эмили оставляет Виктора жаждущей его живой у алтаря, хотя тот хочет идти за мертвой, но он так и не женится на живой. Актуальная тема для 2004 года - Депп все никак не женится на этой курносой женщине, мужем которой хочет его видеть весь мир. В фильме есть кадры: Барнабас заходит в Коллинвуд, и над его головой люстра-венец, Виктория заходит в Коллинвуд и над ее головой-люстра венец. Когда призрак Жозетт зовет Викторию оба раза, он начинает виться вокруг люстры, затем падает спиной назад. Жозетт объясняет Виктории: если ты хочешь быть с ним в браке, вместе навсегда, ты должна упасть, иного пути нет. И на этой же люстре умирает Анжелик, на ней она рухнула вниз навсегда. Она умирает на свадебном символе, и ее последними словами все еще была надежда на все самое лучшее с Барнабасом. Тим убивает Анжелик тем же алтарным символом, на котором он оставил Виктора с этим же прототипом в «Трупе невесты». Она убита желанием выйти замуж за Барнабаса.
Когда становится ясным тот факт, что Коллинвуд сгорит, а битва закончится смертью одного из двух заклятых врагов, крупным планом показано, как мгновенно вянет букет, состоящих из лилий и роз, напоминающий букет, доставленный Деппом к парижскому роддому 31 мая 1999 года. Это не первая однозначная отсылка Бертона к имени дочери Деппа. Когда Эмили в «Трупе невесты» плачет о том, что Виктор выбрал Викторию, потому что та – живая, она, в сердцах разрывая свадебный букет, саркастично приговаривает: «Лилии – на вечную любовь, розы – на сладость, дыхание младенца…»  «Дыхание младенца Лили-Роуз» отобрало счастье, которое было в твоих руках.
«Битва royale» - так иронично называли Бертон и компания сцену битвы Барнабаса и Анжелик, акцентируя французские корни проблемы, - безусловно, самая страшная в фильме Очевидно, что  диалоги Барнабаса и Анжелик, когда они избивают друг друга, и позже, во время смерти Анжелик, не связаны с известным зрителям сюжетом настоящего фильма. Отметим знаком * реплики, которые отсылают к тому, что очевидно не показано и не описано в тексте фильма. Поставим знаки (!) на репликах, которые, как мы теперь, посмотрев и проанализировав фильм, можем полагать, относятся к реальному прошлому прототипов. Судите сами:
- Хватит обмана!* (!)
- Я обожала тебя!
- Ты изводила меня!* (!)
- Я боготворила тебя!
- Я презирал тебя! (!)
- Было время, когда я думал, что могу полюбить тебя и мы будем вместе навсегда. * (!)
-Мы еще можем... (!)
- Нет. Ты не можешь любить. Это твое проклятье. (!)
- Тебе не нужна была моя любовь, ты хотела только владеть мной. (!)
Какой обман призывает Анжелик прекратить Барнабас? Ведь в рамках сценария экранные персонажи предельно честны друг с другом в своей ненависти весь фильм. Зато очень понятно, о каком тотальном обмане шла речь в прошлом прототипов. Слова Барнабаса о том, что он думал в какой-то момент, что может полюбить ее и быть с ней навсегда, выбиваются из текста фильма предельно ярко. Это очевидная «фраза из жизни» (как «парень из Кентукки» в арии Джека Скеллингтона в «Кошмаре перед Рождеством»). И почему же этого не случилось? Потому что он понял, что ей вовсе не нужна была его любовь. Только обладание им, статус обладающей им. Часто люди остаются с кем-то, кто, как им кажется, нуждается в их любви. Когда же человек узнает правду, обычно гневу его нет предела, особенно если он мстителен, как Депп. Достаточно вспомнить  кличку для Паради из уст Деппа в 2011 году – «Ванесса Пародия».
Персонаж, олицетворяющий Бертона, эволюционирует на протяжении сюжета. Первая, самая ранняя стадия - юная Жозетт. Она и Барнабас просто беззаветно любят друг друга, чисто и искренне, они клянутся друг другу в вечной любви перед Богом. Ее уничтожает Анжелик. Следующая стадия - Виктория, которую за инаковость, за то, что она видела на кукле розовый бантик, которого не видели родители, и разговаривала с воображаемой подругой, была упрятана в сумасшедший дом на лечение током. Следует отметить, что одного из первых друзей Бертона в Голливуде, Глена Шадикса, который поддерживал Тима на протяжении многих лет, в подростковом возрасте родители отдали в клинику, где его подвергли лечению током, пытаясь таким образом «излечить» его гомосексуальность. В фильме, когда Барнабас узнает о том, что родители сделали с его любимым человеком, он говорит, что за это они должны вечно гореть в аду в кипящей смоле. Этой фразе суждено было вызвать отторжение у зрителей, она была расценена как «чересчур антисемейная».
Вторая стадия – Виктория, которая решает сменить имя и скрывать свою истинную сущность. Начинается период лжи. И только с Барнабасом ей хочется стать честной, говорить с ним обо всем. Ее любовь к Барнабасу безмерна. Когда она понимает, что между ними стоит огромная преграда - его вампиризм - она просит сделать ее такой же. Невзирая на сомнения Барнабаса, она просто падает вниз. И теперь у Барнабаса нет времени на рефлексии – лишь броситься за ней и укусить.
Третья и последняя стадия - когда они оба вампиры, Виктория говорит, что она теперь снова Жозетт, кроме того, проклятье Барнабаса снято в его понимании. В финальных кадрах фильма, когда персонаж уже вампир и снова Жозетт, лицу актрисы придали предельное сходство с лицом молодого Тима Бертона, образца примерно 1985-1990 года, вероятно, лица компьютерным образом были совмещены. Бертон провозглашает, что вернулся к своим истокам, к тому периоду, когда он был еще чокнутым парнем, который делал  «Гибельного Доктора» с закадычным приятелем Джерри Риисом, снимаясь в вампирском гриме (в точности таком, как у персонажа в финальных кадрах), тем Бертоном, который не думал о том, что успешный голливудский режиссер должен иметь жену, а был просто чокнутым парнем с гримом для забавы.
В тексте фильма есть словосочетание «темные тени». В беседе с группой хиппи Барнабас говорит, что на протяжении двухсот лет в коробке он всматривался в темные тени своей души. Иными словами, фильм неметафорически можно назвать «Темные тени моей души», «Темные стороны меня», «Моя душа как она есть», «Мое истинное я».
Фильм показывает нам, к чему привели длительные рефлексии Джонни Деппа, долго находящегося в коробке и думающего о темных, а значит подавляемых, скрытых, тех, что принято скрывать, сторонах себя. На рефлексии порой уходит целая жизнь. Испуганный Барнабас шепчет вознамерившейся стать вампиром Виктории: «Любовь моя, мы найдем какой-то выход!» Как это похоже на Джонни Деппа. Он много лет «искал какой-то другой выход», кроме единственно возможного. Сколько в мировой истории примеров того, как прирученные дикие животные - лет волки, львы, тигры, которые ели из одной тарелки с хозяином и спали с ним в одной постели, убивали хозяина по прошествии лет, хотя еще вчера облизывали ему шею. Потому что это - природа хищника. Нельзя обмануть свою природу – ты никогда не перехитришь Бога. Виктория-Тим не захотела ждать, пока Барнабас будет искать выход, которого нет. Она знала, что другого выхода нет, и, упав с обрыва, она вынудила Барнабаса сделать ее вампиром, и тем самым снять с себя заклятье и сделать возможным, чтобы они остались вместе навсегда. И теперь их мир – только они двое.

Я не знаю ни одной цитаты о любви Деппа к Паради. Он никогда не говорил, что любит ее. Только: "27 мая изменило мою жизнь..."

Девочки, ваша благодарность делает меня смущенной от счастья. Я так рада, что вы оценили мою работу!

Те же мысли. Я знаешь что думаю? Что она хотела обмануть Барнабаса и когда доставала сердце, покрасила его чарами в розовый. Но оно сразу же рассыпалось, потому что она не любит Барнабаса. Она просто одержима была желанием владеть им. Это не любовь.

Удерживай ты человека детьми или куклой, исколотой булавками, - это не любовь.

Это очень интересная и ценная мысль, Наташа.
Я склонна согласиться. Ведь так и есть, и все как дважды два: если вы смотрите этот фильм, значит он вышел и вы узнали о ведьме.