Предисловие Тима Бертона к книге Марка Солсбери "Алисе в стране чудес: Визуальный спутник"

Мне всегда нравилась идея "Алисы в стране чудес". Когда я был ребенком, меня нельзя было назвать большим любителем чтения, но история Льюиса Керролла определенная зацепилась в моем воображении. Это история маленькой девочки, которая упала в кроличью нору и встретила там всех этих странных безумных существ, таких как Чеширский кот, и Безумный Шляпник, и курящая Гусеница. Эти культовые персонажи являются частью нашей культуры уже так давно, почти полтора века, они находятся под тканью нашего мира. Мы все знаем эти образы и имеем определенные идеи, связанные с ними, независимо от того, читали мы или нет оригинальные истории. Эти образы остались со мной с тех пор, как я впервые прочел "Алису в стране чудес", и это продолжает интриговать и захватывать меня по сей день, будь это благодаря всем этим прекрасным иллюстрациям замечательных художников, чье видение существ из керролловской сказки вдохновляло меня во время создания "Алисы в стране чудес", или благодаря различным аллюзиям на "Алису", которые я вижу и слышу в музыке, видео и песнях.

Один из самых интересных моментов, касающихся "Алисы в стране чудес" лично для меня, заключается в том, что несмотря на то, что это такая популярная история, которая имела столько адаптаций в прошлом, но я никогда не видел киноверсии, которая мне действительно бы понравилась, и которая действительно поймала бы мир Керролла. Хотя, я думаю, самая лучшая - версия 1933 года с Кери Грантом и В.К. Филдсом, главным образом потому, что она самая странная. Кроме того, каждая из версия "Алисы в стране чудес", четко следовавшая книге, не срабатывала, по моему мнению, потому, что это была просто череда странных событий, произошедших с пассивной и надоедливой маленькой девочкой, которая переходит от одного странного персонажа к другому, а в конечном итоге не приходит никуда. Даже в диснеевской анимации 1951 года, столь же любимой, как и оригинальная книга, по моему мнению, нет того эмоционального веса.

Для работы над историей, которая продержалась на плаву так долго, необходим эмоциональный резонанс. «Алиса в стране чудес» захватывает состояние сна, те элементы из фольклора и сказок, которые мы используем, чтобы объяснить какие-то явления из нашей жизни. Так же, как и в «Волшебнике страны Оз», в этой истории персонаж использует вымышленный мир, чтобы справиться с собственными проблемами, чтобы вырасти, чтобы принять решения, с которыми сталкиваемся мы все, вырасти как личность, найти то, что все мы ищем. Я чувствую, что всякий раз, когда ты попадаешь в мир фантазий, ты словно исследуешь себя. Это все внутри тебя и ты исследуешь это. Как Дороти в «Волшебнике страны Оз». Или дети в «Нарнии», которые проходят через это путешествие, не являющееся реальным, психологически. Это путешествия-исследования, в которых так хороши сказки и фантазии. И хотя многие люди находят их совершенно нереальными, для меня лично они более реальны, чем вещи, которые считаются реальными.

Что мне понравилось в истории Линды Вулвертон, когда я прочел сценарий, так это то, что Алиса - аутсайдер, девушка, которая не вливается в общество, в культуру и пытается найти свой путь в жизни. Это что-то очень простое и узнаваемое, что-то, что делаем все мы, только по-разному. Попыткой было сделать нечто большее, чем просто фильм, сделать из Алисы реального человека, который проходит через это путешествие, взять идеи Керролла и обратить их в нечто, что не было в книге буквальным, сохранив при этом тон оригинальной истории.

Когда Дисней впервые говорил со мной об "Алисе в стране чудес", они говорили о том, чтобы снимать его в три-дэ, и еще до того, как я прочел сценарий, я подумал: "Это интригующе". Мне казалась, что это правильная история для того, чтобы делать ее в три-дэ, но без множества ухищрений. Я всегда пытаюсь найти правильные средства для всего, что я делаю, а не делать что-то только потому, что это модно. И поскольку в этой истории важную роль играют чувства и ощущения Алисы, я решил, что это будет правильное смешение средств. Видеть, как образы оживают в три-дэ, поддерживая материал, это впечатляющее наркотическое чувство. Для меня это был самый ключевой момент в проекте.

Как вы позже обнаружите в этой книге, "Алиса в стране чудес" - это радикальное отклонение от того, что я делал до этого. Хотя я и снимал актеров на зеленых экранах в "Суини Тодде", но это было всего пару дней. Здесь же мы сняли весь фильм таким образом. Страну чудес мы полностью создали при помощи компьютерной технологии, живая игра актеров была перемешана с персонажами, созданными при помощи захвата действия и полностью анимированными, а также созданными с применением обеих техник, создав нечто совершенно новое, что я никогда не видел на экране раньше. Это была сложная задача, и в некотором роде странный опыт, потому что я всегда полагался на декорации, которые создают атмосферу. В создании фильмов я весьма отсталый. Ты снимаешь сцену со своими актерами, а потом создаешь композицию на компьютере.

Это был долгий и постоянно эволюционирующий процесс. Сейчас, когда я пишу это, у нас до сих пор впереди несколько месяцев работы над "Алисой в стране чудес", и мне еще предстоит увидеть и сделать очень много сцен полностью обработанными и законченными. Но то, что я уже успел увидеть, убеждает меня, что фильм, который возник в моей голове в начале 2008 года, будет, более или менее, тем же самым фильмом, который вы увидите в кинотеатре. Я надеюсь, вам он понравится.

Перевод Helga

При перепечатке обязательно указывать автора перевода.

Мой перевод Интервью от IGN с постановщиками компьютерной графики фильма "Алиса в стране чудес" Тима Бертона

28 мая 2010

Если бы вы видели версию Тима Бертона «Алиса в стране чудес» в кинотеатре, вы, вероятно, имеете некоторое представление о том, что многие визуальные были связаны с увеличением. Очевидно, что голова Хелены Бонэм-Картер не такая большая, что Криспин Гловер не так высок. Но истинные масштабы того, что было создано для цифрового фильма, еще более впечатляющи, чем вы думаете.

IGN имел возможность посетить с постановщиком спецэффектов Кеном Ролстоном и руководителем анимации Дэвидом Шаубом студию Sony Imageworks в Калвер-Сити, чтобы узнать об их большой работе над «Алисой в Стране Чудес» и их сотрудничестве с Бертоном. В просмотровом зале, окрещенном ими "коробка для потения" (не из-за температуры, а потому, что, где творческие коллективы часто представляют здесь свои идеи руководству для утверждения), мы увидели, как несколько более широкой была работа Ролстона и Шауба над достижением внешнего вида персонажей.

Каждый из героев фильма требует свой подход. Некоторые из них были полностью созданы компьютером, некоторые из них созданы на основе техники захвата действия, некоторые из них были только игрой актеров, и совсем немногие из них - смесь всех этих методов. Но самым главным для команды спецэффектов было держать игру актеров в такт с компьютерной анимацией.

«Мы хотели максимально поместить актеров туда [в пространство компьютерной анимации]», говорит Ролстон. «Я хочу сказать, что они вроде гуманоидов, поэтому мы хотели максимально сохранить персонажей, сыгранных актерами. Меня не волнует, что кто-то мне говорит: «Вы не можете сделать это с  компьютерной головой». Там такое творится и столько тонкостей, которые становятся действительно как  генетический код. При малейшем сомнении ты говоришь: «Эй, что-то не так». Это должно быть сделано блестяще. Ты не должен потерять то, что эти ребята [актеры] делают».

Для Красной Королевы, Бонэм Картер сначала снимали в полном костюме и гриме на  зеленом экране. Ролстон объясняет остальной процесс: «Месяц или около того мы должны были дублировать все эти сцены со всеми фонами, потом решили с костюмом и гримом, а потом делали каждую отдельную сцену с увеличением - линзы под различными углами,  освещение – все что мы могли могли. И я думаю, что мы сделали все это в шесть дней. И это включая сцену казни со всеми многочисленными людьми в толпе. Так вот, этот сумасшедший способ был единственным для нас на тот момент. И мы по-прежнему работали над  размером головы. И голова ее действительно изменялась пропорционально от кадра к кадру, потому что для каждой сцены это чувствовалось по-разному, настолько безумно, как оно есть».

В одной сцене мы видели, Королева сидит на троне, и призывает к себе ее рыбу-дворецкого, просит принести ей выпить. Каждый элемент сцены пришлось кропотливо создавать и наслаиваться друг на друга.

«Вы знаете, что интересно в этом фильме для меня, так это то, что эти образы являются абсурдными», говорит Ролстон. "Они замечательные. Они витиеватые и не имеют смысла. И так много всего происходит в этих сценах. Каково иметь дело с королевой с огромной головой, держащей стакан, который подает ей рыба, когда из всей окружающей среды реальна только она и часть трона??? Я могу говорить об этом в течение недели, и не успеть затронуть все».

Огромная голова королевы была не единственная вещь, подвергнутая цифровой обработке. Ее талия была также сужена, как песочные часы, форма воротника была  скорректирована, как если бы он мог поддерживать вес головы. Кроме того, глаза Безумного Шляпника также были увеличены, чтобы придать ему потусторонний вид. Ролстон и Шауб показали нам их первый тест с Джонни Деппом, используя некоторые кадры из другого фильма Бертона, «Эд Вуд».

«Этот первоначальный тест над Безумным Шляпником содержал идею, которая родилась из того, что, когда Алиса попадает в Страну чудес, мы хотели, чтобы Алиса была единственным в полной мере человекообразным персонажем», говорит Ролстон. «Таким образом, Безумный Шляпник имеет глаза большего размера, чем обычные. Для проверки теории наши ребята просто взяли сцены из «Эда Вуда» и сделали это. Я провел много времени, летая туда и обратно, чтобы быть с Тимом, который живет в Лондоне. И когда я привез все это туда, Депп оказался там в тот день. Такое вот случайное совпадение. И когда они оба увидели это, они оба свихнулись по этому поводу и сказали развивать эту идею. Таким образом, идея сработала».

Интересно, что после работы над фильмом некоторое время аниматорам, столь привыкшим к измененному виду актеров, их естественный вид казался странным.

«После столь долгой работы над этими фильмами, когда ты видишь Шляпника с этими большими глазами так долго, так же как и королеву с большой головой, когда потом ты  видишь его нормальные глаза, они смотрятся слишком маленькими для меня», говорит Шауб. «Они выглядели  действительно маленькими глазками. Мы так привыкли видеть кадры королевы с огромной дыней, что когда мы увидели фрагмент, где голова не была изменена, она показалась мне сморщенной. Клянусь! Он выглядела слишком маленькой!»

Еще больше работы требуется, когда речь идет о таких персонажах, как Стейн, которого сыграл Криспин Гловер, и близнецы Труляля и Траляля, которых сыграл Мэтт Лукас. Они были, как называет их Шауб, гибридными персонажами.

«Гибрид – это означает, что мы объединяем фотографический элемент и элемент компьютерной графики», объясняет он. "В случае со Стейном компьютерным было тело. Он ростом в семь с половиной, почти восемь футов в фильме. И потом, фотографические  элементы используются в качестве базы для окончательной визуализации. В случае с Близнецами, они оказались полностью анимированными в результате, но мы как бы вырезали глаза и рот, чтобы придать гипперреализм, Лукас сыграл восхитительно».

Хотя его тело в фильме оказалось полностью компьютерным, Лукас, известный по ролям  второго плана в британском скетч-шоу «Маленькая Британия», снимался в каждой сцене в зеленом костюме. Каждый раз он играл сцену дважды, играя и Труляля, и Траляля.

Гловеру пришлось нелегко, выполняя многие сцены на ходулях. Поскольку его костюм не был завершен во время съемок, ему приходилось носить зеленый костюм. Ранние эскизы костюма персонажа содержали подплечники. Но когда Бертон принял решение, что подплечников не будет, это создало дополнительную головную боль для аниматоров. Им пришлось «закрашивать» подплечники и «дорисовывать» часть волос. Лицо Гловера было взято из отснятых сцен.

Детали вроде этой сводили аниматоров с ума, Ролстон говорит, что временами это был сущий кошмар. Но когда Ролстон оглядывается назад на свой проект, очевидна его любовь к проекту и гордость за проделанную работу.

«Я говорил это раньше, но скажу снова: этот фильм - лучший опыт в моей карьере», говорит Ролстон. «Это было как взрыв. Я думаю, для всех нас. Работать с Тимом было замечательно. Он дал нам столько творческого пространства, чтобы воплотить его видение. Это было как взрыв. Это было убийственно».

«Возможности вроде этой бывают у тебя очень редко», подтверждает Шауб. «И когда ты их ухватываешь, то хочешь сделать все как можно лучше».

http://bluray.ign.com/articles/109/1093718p1.html

Похоже, что не только у Тима Бертона разговоры с руководством по утверждению чего-либо вызывают пот, но и у многих трудящихся на голливудской ниве. Наверное, только само руководство не потеет. Хотя... Тим говорит, что боссы часто только делают вид, что знают, о чем говорят, а это тоже повод пропотеть.

Действительно, вот ведь совпадения бывают!

Тогда как раз писали, что Джерри Джаджа видели в Лондоне. А фото Джонни мы не видели ни единого с 3 июля по 13 октября 2008 года.

Приятно найти подтверждение догадкам, даже почти два года спустя.

И я бы хотела. Причем дело, получается, было так. Гловера снимали без костюма, потому что Тим не придумал костюм. Потом, когда уже начали оцифровывать, идея костюма возникла, по потом были в нее внесены еще изменения. Получается, Тим ждал чего-то. Он не мог решить осенью, пока снимали Гловера, какой будет костюм. Возможно, что-то изменилось в его отношении к прототипу Стейна - Шварцнеггеру. И он захотел это отразить. Чего там у нас натворил Железный Арни осенью 2008?

А это уже меня "немного выводит из себя". А точнее: очень сильно выводит. Не могу забыть коммент к фото, где Тим и Джонни болтают с бокалами на шанельной вечеринке: "Наверное, "Мрачные тени" обсуждают".

HQ, clickable