Цитаты Тима с мастер-класса в Париже

- Ты помнишь, что представлял собой твой самый первый рисунок?

Тим: «Он должен быть похороненным в чулане где-то. Как все дети, я начал рисовать прежде, чем ходить или говорить. Но что он собой представлял - я об этом не знаю ничего… »

- Видимо, ты смотрел много фильмов ужасов во время детства. Ты считал их такими же мягкими, как традиционные фильмы Диснея?

Тим: «Конечно! Но, вы знаете, Дисней никогда не был тем, кто показывал бы вещи без их темной стороны: смерть матери Бемби, вступительная драма Короля-Льва, колдуны. Что любопытно, так это то, что большая часть взрослых быстро забывает все это, эту более темную часть, которую они любили тоже. Взрослые забывают, что страх является неотъемлемой частью волшебных сказок, которые были созданы для того, чтобы быть устрашающими!»

- Кем ты хотел стать в детстве?

Тим: «Я хотел быть безумным ученым или актером, который играет Годзиллу в костюме. Я был гипертворческим, я всегда обожал научные проекты или художественные дворы, я делал фильмы на 8-милиметрвоой пленке. Мое детство было смесью радости и грусти. Я уверен, что нет взрослого или ребенка, который бы был полностью счастлив, в любом случае. Трудные вещи только делают нас еще более творческими».

- Что ты имеешь против американских пригородов?

Тим: «Я там родился и в то время я на самом деле не чувствовал себя там на своем месте. Но теперь я знаю, что место, где ты вырос, всегда остается частью тебя. Я убежден, что я никогда не возвращусь к тому, чтобы снова жить в Бербанке, но когда я снова вижу этот город, я знаю, что это - часть меня».

- «Франкенвини» отмечает твое возвращение к Диснею, а оригинальная короткометражка спровоцировала распри между тобой и Диснеем…

Тим: «Именно из-за него они меня уволили, это более точно! Я не был очень способным для их рисунков, таких, какие они у меня просили. В данном случае переход к покадровой анимации обеспечивает более чистый фильм, он близок к моим первоначальным рисункам. Студия сегодня отличаются от той, которую я узнал, когда я там работал в 1984 году. Я работал там в самый худший период для анимации в истории, а сегодня эта индустрия цветущая».

- Ты можешь рассказать, как ты проводишь время, когда не работаешь?

Тим: «Я очень не дисциплинирован. И потом, жизнь решает за тебя, чем ты иногда должен заполнять свои дни, в особенности, если у тебя есть семья – ты выполняешь ответственную должность взрослого. Я избегаю Интернета как чумы: это чересчур отнимает время. Я пытаюсь главным образом беречь время - я просто не делаю ничего, или я смотрю в окно на деревья – эти моменты молчания и пустоты рождают  вдохновение. Потому что есть столько вещей, которые нас бомбардируют постоянно. И, самое главное, меня нет на Твиттере!»

- Ты видишь цветные сны или черно-белые?

Тим: «Я полагаю, что я - настоящая собака: я вижу сны в черно-белом».

http://www.lanouvellerepublique.fr/Fran … r-et-blanc

Обратите внимание:

Если со второе цитатой все понятно - Тим подчеркивает, что двое молчат и это высшее проявление близости,  то о каком, интересно, молчании упомянул Тим в первой цитате, если он говорил КАК БЫ о себе одном смотрящем в окно? Мы не говорим о себе, что мы молчим, когда описываем что-то, что делаем в одиночестве. Молча ттолько когда больше одного.

он говорит, как человек, у которого был опыт ведения Твиттера ))
Да, видимо там ему очень не понравилось, что он аж удалили аккаунт.  Я представляю какого творческому человеку отвлекаться на всякие твиттеры, и прочее. Боюсь, что вдохновение там не получишь. Так что это очень понятно с его стороны искать вдохновение, глядя на облака.

так и есть ( что ж поделать...

если только Франция у них уже перестала ассоциироваться с чем-то плохим. в этом я не уверена )))

честно говоря, я думаю, что Англия и Лондон по крайней мере, пока, милей их сердцу))

Тим впервые наехал на Твиттер весной 2011-го, кривясь, что ему даже само слово "Щебетатель" не нравится.  Как раз в тенедели пропал Твиттер-аккаунт под названием TimWBurton, записи на котором появлялись всегда в те ночи, когда Тим и Джонни были гарантированно по разным странам, и несли какой-то грустный месседж в стиле парня со стаканом виски.

Инструменты Виктора

Наташа, огромное спасибо! Долгие видео с Тимом - лучший подарок нам.

Расшифровка

Вопрос о том, вдохновляла ли Тима музыка Роберта Смита в создании фильма, и о первом рисунке.

- О, спасибо! Меня вдохновляло много разной музыки. Эта музыка – определенно, элемент этого, но… Я никогда не использовал это специально в фильме. Но много музыки я использую для вдохновения, поэтому, очевидно, это хороший вопрос. Рисунок… Мой САМЫЙ первый рисунок вообще? Это было где-то в пещере, наскальная живопись. Я не знаю. Как и любой ребенок, я любил рисовать. Ты начинаешь рисовать раньше, чем ходить и говорить. Но я точно не помню, какой был первый.

Вопрос о том, не слишком ли мрачен этот фильм для Диснея.

- Ну, я имею в виду, самым удивительным я нахожу то, что взрослые забывают, что все диснеевские фильмы... Все запоминающиеся диснеевский фильмы, что я помню ребенком, начиная от Белоснежки и далее, имеют пугающие части. Диснеевские фильмы не были бы диснеевскими фильмами, если бы в них не было этих мрачных элементов. Большинство людей помнит, как умерла мама Бемби, и Короля-Льва. Уолт Дисней всегда использовал эти вещи, для меня странно, что люди забывают это.

Вопрос о том, насколько этот фильм личный.

-Фильм основан на чувствах, которые я испытывал. Я помню, что когда я был ребенком, я хотел бы работать на двух работах: или быть безумным ученым, или же актером, который играет Годзиллу в костюме. Это мои вдохновения. Мне нравится идея создавать вещи. Это были фильмы на 8-милиметровой пленке, научные проекты тоже были, для меня наука и искусство связаны тем, что  это создание вещей, это было то, что было очень важно для меня.

Вопрос о том, встречался ли он после в жизни с Барретом Оливье, который сыграл Виктора в оригинальной короткометражке.

- Я увидел его много лет спустя. Он оказался 6 футов ростом, поэтому, очевидно, что я не узнал его вообще. Было очень особенным делать это тогда. Потому что я был аниматором, и впервые получить возможность снимать живую игру актеров, работать с людьми – это было очень особенным. Тем более в том случае – всегда очень трудно найти хорошего актера ребенка. К тому же, обычно актеры дети имеют много проблем потом в жизни. Поэтому было так мило увидеть, что он остался очень хорошим человеком.

Вопрос о том, основаны ли персонажи на реальных людях.

- Каждый учитель и ребенок основан на реальных людях, которых я помню. Я помню таких учителей – очень вычурных, но они не понимали ни слова, что они говорят. Поэтому, да, это была комбинация из парочки учителей, которых я помню. Большинство учителей было такими. Но была парочка учителей, которые очень вдохновляли. У любого ребенка может быть парочка учителей, которые вдохновляют тебя и могут изменить твою жизнь.

Вопрос о том, является ли Франкенвини оммажем хаммеровским фильмам.

- Я знаю, что там очевидно есть ссылки и все такое, но я никогда на самом деле не думал об этом намеренно. Этот фильм – это, определенно, фильм воспоминаний, и это включает мою любовь в старым фильмам, таким, как хоррор-фильмы Юниверсала, хаммеровские фильмы, японские научно-фантастически фильмы с монстрами, как я уже сказал, реальные люди из моей жизни. Это мой первый проект, в котором я основан всё на личных воспоминаниях. Ты делаешь это в каждом фильме, но здесь так всё – люди, места, внешний вид класса, города. Было интересно пройти через всё, что значило что-то для меня, через всё, что я помню, будь то фильм или человек.

Вопрос о том, показывает ли он американский пригород в негативном свете.

-Я знаю, что люди думают, что я так делаю. Но просто в то время я чувствовал, что не принадлежу этому месту. Но в то же время ты – часть этого, часто того, что воспитало тебя. Даже хотя у меня и был большие проблемы с существованием там, теперь, когда я вдали от этого, я возвращаюсь и понимаю, что это часть того, кто ты есть. Я думаю, что никому не удается очень легко пройти по жизни, поэтому для меня, даже хотя я не смогу вернуться и жить там, это часть моей жизни и часть того, что сделало меня тем, кто я есть.

Вопрос о том, как объяснить детям, какого жанра фильм.

- Это смесь многих вещей. Я не знаю ни одного взрослого или ребенка, который был бы полностью счастлив. Ты проходишь через все эмоции в своей жизни. Я проходил через сложные времена, но я думаю, это только приводит к тому, что ты становишься более творческим, более экспрессивным, ты прорываешься через что-то и создаешь что-то таким образом, так что. Я был не особо физически активным ребенком, я был более тихим, и я думаю, я использовал хоррор-фильмы и рисунки и создание вещей как мою личную форму протеста.

Вопрос о том, похож ли кот-вампир на Бэтмана.

- Я наслаждался делать его. Это была возможность работать над персонажами, которых я любил. Но это не только «Бэтман». Это многие хоррор-фильмы, которые я любил, это «Дракула» и другие. Такого рода образы – это как сны, они остаются с тобой. Когда ты живешь в пригороде, где все такое яркое и светлое, такие вещи, как летучие мыши, представляют твое подсознательное, твои сны. Этот образ остается со мной, потому что он представляет мои бессознательные чувства.

Вопрос о выборе техники покадровой анимации.

- Как я уже говорил, я не был хорошим аниматором, особенно когда мне нужно было делать стиль Диснея. Они в некотором роде отстранили меня от этого, потому что я был не хорош в этом. Моя изначальная тяга к анимации пришла из фильмов Рея Харрихаузена, было в этом что-то такое тактильное, осязаемое, ты берешь неодушевленный предмет и потом он оживает. Я вырос на фильмах Диснея, но фильмы Рея Харрихаузена были тем, что заставило меня заинтересоваться анимацией.

Вопрос о Винсенте Прайсе.

- Да. Я имею в виду, особенно когда я был в возрасте после 10 лет, в возрасте подростка, мне было очень трудно… Его персонажи  были очень чувственными, преувеличенно безумными, мелодраматичными, и мне было очень легко идентифицировать самого себя с ними. Такие же чувства переживал я сам. И опять же, я никогда не забуду, как я послал ему мою историю, которую я написал, «Винсент», и получил от него этот красивый ответ. Я почувствовал, что он понял ее и поддерживает меня.  Когда я встретил его, это была как сбывшаяся мечта. Опять же, встретить кого-то, кого ты так уважаешь на экране, и увидеть, какой он замечательный человек. Это был один из моих первых позитивных опытов, что у меня когда-либо были. Мне также очень повезло, помимо Винсента Прайса, встретить и других людей, которые вдохновляли меня – мне удалось познакомиться с Реем Харрихаузеном, Кристофером Ли – людьми, которые вдохновляли меня И все они имели одну и ту же удивительную вещь: они все замечательные люди, за ними очень интересно наблюдать, у них  до сих пор осталось любопытство ко всему. Я по-прежнему продолжаю находить это вдохновляющим: эти люди сделали так много в их жизни!

Вопрос о «камео» Кристофера Ли в фильме, почему в покадровой анимации включен фрагмент реальной актерской игры.

- Эти фильмы были очень реальными для меня, и поэтому я захотел, чтобы Кристофер стал единственной реальной вещью в фильме. Такие фильмы кажутся реальными многим людям, но для некоторых из нас они – ОЧЕНЬ реальные. Так что для меня это было особенным мазком, то, что он стал единственной реальной вещью в фильме.

Вопрос о разнице техник двух последних фильмов Тима.

- Это такой долгие процесс, он очень отличается от живой игры. Иногда у аниматора уходит неделя на то, чтобы сделать сцену, это вопрос сложности. Один кадр может занять день или парочку дней. Но это было забавно,  оба эти проекта были более волнующими для меня определенным образом.  Часто просто наступает время для чего-то – я смог сфокусироваться на этом в правильное время. Мы снимали в Восточном Лондоне, и за то время,  пока мы снимали фильм, они построили большой стадион! Вот так много времени уходит на такой фильм.

Вопрос о прекращении работы с Диснеем после оригинальной короткометражки.

- Да, я был уволен *смеется* Теперь там совершенно иначе. Когда я  работал там тогда, это было, вероятное, худшее время в истории анимации везде, теперь все формы анимации находятся в куда более цветущем состоянии, теперь  это другое время, это другая компания.

Вопрос о выборе покадровой анимации.

- Это делает все более чистым. В том смысле, что я смотрел на оригинальные рисунки, которые сделал очень давно, и было в них что-то такое, и в покадровой анимации есть что-то такое, и этот материал – черно-белое, три-дэ – все это сделало это совершенно новым проектом для меня. Это стало более чистой версией. История Франкенштейна и покадровая анимация имеют общее – это взять что-то неодушевленное и оживить это. Для меня это стало более сильным. Как я уже сказал, то, что это основано на воспоминаниях, другие дети, учителя – все это сделало это совершенно новым проектом для меня.

Вопрос о том, что Виктор вызывает симпатию, а Эдгар и другие – нет.

- Эта динамика основана на моих личных воспоминаниях. Я помню, как люди были заинтригованы мной, потому что мне нравились монстры, они считали меня странным. Яне чувствовал себя странным, когда был ребенком, я чувствовал себя довольно нормальным. Другие дети меня расценивали так, потому что я был не очень социален, а мне самому другие дети казались странными. Это показывает ту динамику: некоторые люди заинтригованы тобой как «Вау!» Для меня это было воспоминаниями об эмоциях.  И люди, Странная Девочка. Это воспоминания о странной политике в кассе, как дети конкурируют между собой. Для меня в то время это казалось странным.

Вопрос о том, каково вспоминать прошлое, и о том, не возникает ли желание сделать новую версию «Винсента».

- Первый вопрос. Когда проходит время и твои воспоминания отдаляются, ты становишься старше и твое детство уже дальше от тебя, твои воспоминания становятся как странный сон. Это было интересно – ты словно исследуешь собственный сон, который тебе приснился вчера. Чем больше времени проходит, тем больше ты, как я уже сказал, воспринимаешь это как сон, как бессознательное. И это вдохновляет меня. И второй вопрос. Та 5-минутная короткометражка сработала не очень хорошо. И я  не хотел бы возвращаться к ней.

Вопрос о свободном времени.

- Я вообще не дисциплинированный. Все, что я пытаюсь делать, - это находить время. Потому что, вы знаете, жизнь привносит вещи, особенно когда у тебя есть семья и дети, а значит обязанности, ты стараешься находить время, когда ты не делаешь ничего. Оставить все эти технологии. Я не часто хожу в интернет. Поэтому… просто стоять и смотреть в окно на облака, на то, как ветер дует на деревья. Это то время, когда ты получаешь вдохновение в тишине. Слушать музыку или просто молчать. Потому что столько вещей бомбардирует нас. Самое важное время – это время для себя, очень личное. Может показаться, что ты ничего не делаешь, но самое большое количество вдохновения приходит из этого времени. *добавляет, подняв указательный палец, после перевода ответа* И, да, я не пишу твиты!

Вопрос о старомодности покадровой анимации.

- Именно поэтому я и люблю покадровую анимацию так сильно. Это как возвращение к началу кинематографа. Все сделано вручную, поэтому я так и люблю это, это как воссоединение с теми фильмами.  Все сделано и покрашено вручную, площадка освещена, как в старых фильмах. Поэтому для меня, особенно учитывая, что я вырос в Лос-Анджелесе среди киноиндустрии, где все рассматривается только в рамках коммерции, делать этот тип анимации – это воссоединение меня с тем, почему мне понравилось делать фильмы. Неважно, что предлагают технологии, ты своими корнями в том кино, которое было с самого начала. Я думаю, именно поэтому многие люди, включая меня, любят делать фильмы. Сохранять эту связь – на самом деле важно.